Сознание вновь созерцало прекрасные виды зеленых долин, сверкающих как изумруды, и небо, переливающееся от нежного голубого до насыщенного индиго. Каждое дыхание обрамляло его тогда, как бы оно ни принимало форму. И в этом состоянии сознание впервые осознавало, что вся вселенная, которая его окружала, была пронизана не только звуком, но и светом, теми самыми благословенными резонирующими курсами, по которым оно двигалось в поисках себя.
Здесь, в той новой реальности, сознание заключалось в понимании: существование индивидуально, но при этом неразрывно связано с другими. Каждый последний миг, каждая нота, каждая вспышка света была часть единой симфонии, некогда избранной высокими силами. И в той безмятежной тишине оно решили – это всего лишь очередной виток великого цикла.
В этом зацикленном ходе жизни решилось многое. Все, что они знали о начале и конце, о рождении и смерти, обрело новое значение. Сознание стало активно погружаться в изучение феноменов реальности. Оно обнаружило, что на самом деле все рождены и умирают лишь для того, чтобы переживать свои моменты счастья, боли, страха и радости. Каждое из этих мгновений было как момент на кинопленке – останавливаясь и вновь продолжая, как новый акт неизменного театра жизни.
Итак, осознанные воспоминания о бесчестии и прекрасных моментах жизни, смешиваясь с сегодняшним днем, прояснили единую картину. Сознание начинало понимать конечность своих предыдущих шагов и несостоятельность стремления лишь к физическим переменам, ведь истинное самосовершенствование происходило внутри, независимо от обстоятельств внешнего мира. Как стал он частью этой удивительной реальности, размышляя над всем происходящим, искал выходит на свет в резонирующий путь, вновь и вновь родился, все так же танцуя в бродящих волнах времени.
27 лет спустя…
Прошло 27 лет с того момента, когда мир изменился до неузнаваемости. Громкие заявления, эпидемии недоверия и явные знаки тоталитаризма уже давно стали частью повседневной жизни. Он шагал по улицам города, в котором когда-то жил, и теперь всё вокруг выглядело словно из сюрреалистического сна, из которого не удавалось проснуться. Каждое здание, каждое лицо отражало подавленность, ставшую характерной чертой общества. Громкие лозунги и постоянное свечение экранов не давали покоя. Подобно настоящей марионетке, город жил по чётким указаниям Проповедника Тоталитарного Строя – ПТС.
ПТС стал символом тех лет. Он представил себя как мудрого вождя, который изначально глухо, но настойчиво принял решение о полном контроле. На высоких трибунах, среди их подсветки и детального анализа остаточных субкультур, он проговаривал свои заученные фразы, которые всегда имели ритм и казались глубокомысленными. Но с каждым новым выступлением становилось всё очевиднее: его слова – это не более чем красивая обёртка для тотального контроля.
Спустя десятилетия,