Звали его Прохор, ну или Прошка по-простому. Я принёс его в дом совсем маленького размером с ладонь! В первые, полгода жизни, звали его, кто как хотел, но мама стала звать его Прохор и он, именно на это имя стал откликаться, может потому что мама его кормила больше всех, а может просто ему по душе пришлось – этот имя!
Было раз – зимой после нового года, мы засобирались в Сибирь – в Тюмень купаться. Это традиция нашей семьи, после нового года, мы собираемся, едем в Тюмень на несколько дней.
Там в Тюмени горячие источники – на снегу раздеваешься и в горячий бассейн. Очень контрастно. Нагреешься в бассейне – вылезешь снегом натрёшься, сердце остановиться и снова в бассейне реанимируется.
Перед поездкой деревянный пол в прихожей, лаком решили покрыть – с вечера намазали, а на утро, когда выходить собрались кота в доме не нашли. Только следы на снегу на открытом балконе. Стало очевидно, что кот надышался лака и упал с перил балкона. А это больше тридцати метров – свободного падения! На улице мороз больше двадцати!
Вышли на улицу, тело искать и не нашли. Под домом сугробы намело. В сугробе под балконом следы падения, а кота нет. Искали – искали и поехали не найдя. В городе брат мой остался – он обещал поиски продолжить. В первый день не нашли. На второй день, снова пошли искать – брат с другом. Так друг – случайно в проёме – ведущем в подвал, в глубине глаза блестящие увидел! Нашли ключи от общедомового подвала. Открыли и там кота целого и невредимого нашли.
Правду говорят, что у котов девять жизней – но не у всех конечно. Бывает людям, лень съездить котят на рынке раздать, они их в кастрюле топят, а потом в этой же кастрюле суп варят. У таких котят – получается нет девяти жизней.
Мой кот, как и любой другой живой кот – в одно утро не проснулся. Прожил тринадцать славных лет и умер. Мама разбудила меня и сказала, что беда случилась! Объявила, что кот умер. Трудно найти слова, для такого момента. Правда очень трудно. Наверное, таких слов просто нет – зато эмоции такие есть!
Завернули тело кота в простынь. Положили в картонную коробку. Сели с мамой и молча поехали в сад хоронить кота! Когда приехали – я велел маме – ничего ни говорить и даже не присутствовать. Взял лопату, молча разрубая корни и вытаскивая камни, выкопал яму глубиной около метра. Достал кота в простыни из коробки. Последний раз я держал своего рыжего «пушистика» на руках.
Я положил его на дно ямы. И начал закапывать. Слезы камнями выпадывали из глаз, пудовыми гирями ударялись о грунт, серной кислотой плавили землю! И если бывают у духа самые крайние формы отчаяния –