– Информация о месте только у меня. Поднесите мне свои дары, и я ее вам открою.
Сергей нехотя оторвался:
– Если ты сейчас не замолчишь, я тебя с горы спущу.
– Перестань, правда, – укорил ее Коростылев. – Не до шуток, в самом-то деле.
Катя, не докурив до половины, затушила сигарету и поднялась. Подняла рюкзак и надела лямки на плечи.
– Какие уж тут шутки, – передернула она плечами. – Я пошла.
Мужчины недоуменно посмотрели на Катю.
– Я тебе сейчас пойду! – прикрикнул на нее Сергей.
– Вот место, слепцы, – добившись полного внимания к себе, Катя показала рукой на скалистую серую гору. – Вон дом.
Серое приземистое здание такого же цвета, что и сама гора, было словно вырезано из камня и издалека казалось природным рисунком склона. Деревца на переднем фоне скрывали очертания домика. Внешние стены со слепыми дырами вместо окон поросли мхом. Выступал дом из горной породы совсем ненамного. Будто узкая пристройка максимум на метр отставленная от отвесного склона горы.
– Стоим, – Коростылев поднялся. – Я сначала один схожу, проверю.
– Не вижу смысла, – отрезала Катя. – Нас из дома прекрасно видно. И если там есть опасность, то она нас уже заметила. И потом, мы что должны сделать в случае чего? Убежать? Но у нас нет сил. Тебя идти выручать? Но у нас нет оружия.
– Есть, – ответил Коростылев и осекся, будто нечаянно выдав то, о чем говорить бы Кате не следовало.
– О да, да! – тут же воскликнула она. – Те два пистолета, что вы неудачно прячете с Сергеем – мощная защита. Шестнадцать пуль и два магазина – это круто! Особенно, если до того дома более пятисот метров, а сила этих пуль не более трехсот пятидесяти.
Русоволосый приоткрыл от удивления рот, а потом его громкий, заливистый смех сотряс пространство.
– Катя, – устало произнес Коростылев. – Знаешь, более противного характера я еще не встречал.
– С почином вас, батюшка, – Катя распахнула руки, наклонилась до земли и чуть не кувыркнулась вперед головой, потому что рюкзак перевесил и низко накренился со спины в поклоне. Русоволосый вовремя подскочил, придержав его.
– Спасибо, – признательно кивнула Катя русоволосому. Оправив волосы королевским жестом, продолжила: – Это состояние не моей личности, а следствие тех условий, в которые она попала. В частности – вашей компании. Уж не тебе ли, как академику, это должно быть известно? И твой долг не называть мне диагнозов, а скорректировать мое самочувствие, приблизив его к норме!
– Тьфу, – отмахнулся Коростылев. – С тобой разговаривать – себя не уважать.
– Советую молчать, как твои подопечные. Я немного потеряю от того, если вы все заткнетесь. Кстати, – Катя обернулась к русоволосому. – Можно хотя бы узнать ваши имена? Или я сама их вам придумаю. Поверьте, это будет не самое приятное обращение.
– Ты долго будешь продолжать концертную деятельность в одиночестве? – поинтересовался