– Слышите вы! Всех уничтожить! – Она перевела дух и продолжила.
– Но это не навечно. Не вечно он будет сокрыт в твердях. Так будет, пока не наберется сил, чтобы вырваться наверх, на свободу. – Она закрыла глаза, выдохнула и продолжила, поднимая голос выше.
– Рожденный в бескрайних ужасах царя Малфеаса, в царстве Вирма, Адоржан готовиться выплеснуть все адские кошмары и ужасы, накопленные в Глубокой Умбре. Так океан намерен воплотить все творения своего короля, превратив земных и воздушных существ в колючие массы фирмина и хрисогона, в амфизелию или неому. А некоторых обратить в кристаллизованных демонов.
– Своими разъедающими водами океан наполняет и пропитывает все вокруг, до чего может дотянуться: от смертных и призраков, до вечных демонов. Выжигает им нутро, заполняет пустоту своей сущностью. – И тут она открыла глаза и прокричала громким, низким голосом, очень похожим на мужской, не своим:
– Ясно вам теперь, неверующие, что ждет вас там, – она подняла над головой руку, с распрямленным указательным пальцем, – не твердь небесная, а смерть и муки вечные!
– Хватай её! – Раздалось с боков. Толпу прорезали синие форменные рубахи и черные брюки, с накрахмаленными стрелками. Затрещали электрошокерами блестевшие эбонитовым светом черные дубинки в сильных руках. Бесчувственную женщину, еще не упавшую, но уже теряющую под собой опору, подхватили, потащили по светлой плитке холла. Кто-то подобрал черную изношенную туфлю, донесли до тонированного джипа. Бросили вслед утонувшей в черной бесконечности салона женщины, хлопнули тяжелой дверью. Автомобиль взревел, распугивая сбившихся стайками близких прохожих, рванул с места, вклиниваясь в проезжающий, роящийся разбуженными осами, автомобильный поток.
Из листовки тайного общества базы 386BIS.
Если посмотреть наверх, туда, где по всем канонам должны быть звезды – там не увидишь ничего. Тут на самом дне, в центре преисподни Эйткена, не видно ничего. В этой дыре, кроме дьявольских костров и криков грешников, не может быть ничего!
Какие звезды? Если так подумать, то не мы на глубине в восемь километров, а над нами куполом, высотой в восемь тысяч выстроена башня. Если это принять, то сразу становиться понятным, почему нет звездного света. И все эти рассказы про то, что импактовые стены не такие твердые, подвержены статическим разрущениям, а оттого время от времени, выдавливают