Поколение пепла. Алексей Доронин

можно было хоть бенгальского тигра провести.

      Герр Доберман, создатель породы, был совсем не добрый человек, а сборщик налогов, поэтому и собака вышла соответствующая. Но при надлежащей дрессировке из них получались преданные охранники, а не дикие звери. И с мозгами у них в порядке – не хуже, чем у немецких овчарок. Что тут должно было произойти, что ошалевшая псина начала грызть всех подряд? Одно ясно – эти люди к тому времени были уже мертвы.

      Но куда идти дальше со станции-некрополя, если ничего похожего на план так и не нашлось?

      Зал с покойниками соединялся с широченным коридором, в котором находилось два лифта, большой и малый, а между ними лестничная клетка. Но та была обрушена, явно подорвана саперами. За раздвижными дверьми лифтов, малого и большого, оказалась пустота. Хороши бы они были, если бы хватило дурости шагнуть туда не глядя. Из темноты слабо тянуло сквозняком. Снова тревожно затрещал радиометр.

      Просветив шахту лифта фонарями, они увидели, как далеко внизу, метрах в двадцати, поблескивает металлом заслонка знакомой конструкции. Задрав головы, они обнаружили такую же и вверху, чуть ближе к себе. Даже лестницы в лифтовых шахтах были перерезаны ими надвое. Кто-то много сил приложил, чтоб отсечь одну часть бункера от другой.

      Наверняка существовала другая дорога. Где-то должны были быть служебные тоннели, а еще неизвестно, куда вели конвейерные ленты. Но прежде чем основательно проводить поиски, надо было вернуться в лагерь.

      От этих мыслей майора отвлек голос все того же спецназовца – Посмотрите сюда.

      Они и раньше натыкались на следы. Похоже, в последние недели у людей тут руки не всегда доходили до мытья полов. В зале, как и на самой станции, было сильно натоптано, следы подошв были всех типов – от армейских ботинок с рельефной подошвой до обычных туфель. Но все они были старые, с давно засохшей и окаменевшей грязью. И вдруг среди этого хаоса их ждала тревожная находка – цепочка четких следов. Грязь на бетонном полу была свежей, день – максимум два. – Всем утроить бдительность, – сказал Демьянов в головной телефон. – Все работы прекратить до нашего возвращения. Мы тут не одни!