Белая нефть. Вадим Алейников

Ручная сборка, штучный товар. Совместная служба с Племянниками начиналась у Дядюшки очень давно и совсем не здесь. Задания, как правило, предполагали высокий уровень доверия и полную откровенность. Он обычно ничего не скрывал от Племянников, понимая, что только полная информация обеспечит выполнение приказа, который формально может выглядеть странным или пустяковым. Но дело, ради которого он собрал своих гвардейцев сегодня, никакой откровенности не подразумевало в принципе – слишком много секретности, слишком высокий уровень. Дядюшка знал: если он надует щеки и начнет вещать о полной секретности миссии, то хорошей работы от Племянников ожидать не стоит. Они решат, что высокое звание его испортило. А там и дружбе конец, да и не только в дружбе дело – он потеряет опорную группу соотечественников, поддержкой которой Дядюшка привык дорожить и которой часто пользовался.

      – Вам предстоит командировка, бездельники, – сказал Дядюшка. – Простая работа, но далеко отсюда.

      – Логично. Чем дальше отсюда, тем проще работать, – проворчал Младший.

      – Надеюсь, в Париж? – спросил Средний, высокий, с рыжеватой щетиной.

      – Да. В Париж.

      – Он сказал «да», – сказал Старший.

      – Это просто такая тупая шутка, как раз в его стиле, – пояснил Средний.

      – Нет, парни, это акцент. Он сказал «Анкоридж», – предположил Младший.

      – Боже, как я, имея в подчинении таких идиотов, смог продвинуться по службе! – Дядюшка постарался выглядеть раздраженным.

      – Только на нашем фоне у серости есть какие-то шансы, – сказал Младший.

      – Он нас назвал идиотами, парни. Это останется в стенограмме совещания?

      – Вряд ли, это информация для служебного пользования.

      – Ша, евреи! – сказал Дядюшка. – Кому интересно, я могу рассказать о сути задания.

      – Мы тебе сами потом всё расскажем! – зашумели за столом. – Париж! Парижанки! Монмартр с шартрезом, смешать, но не взбалтывать… Будет что рассказать!

      Генерал поднял руку над столом, как ученик, готовый к ответу. Аккуратная ладонь, тщательно отделанные ногти, прекрасная имитация кожи – протез кисти был из самых дорогих. Это был знак, и шум прекратился моментально.

      – Ничего не записывать. Смотрите, слушайте, запоминайте. Это кратко, подробности вам вышлют через час, их нужно выучить, а файл уничтожить. Вопросы задавать сразу.

      Шторы на окнах сползли вниз, одна из них стала экраном, на котором быстро, в порядке упоминания, сменялись фотографии.

      – Это Фонтенбло, улица Рене Квинтон, 36. Там проживает с семьей некто Давид Сааб Халиль, француз ливанского происхождения, ученый и предприниматель в сфере химических технологий. Вот он. Жена русская, есть сын. Этот мсье и есть интересующий нас объект. Интересуемся Давидом Халилем не только мы. В последние полгода Давид активно общается с группой видного мусульманского религиозного и общественного деятеля, известного умме как Белый Суфий. Вот он на фото.

      – Это не