на предложенный стул и, пытаясь подавить подступивший мандраж, закрыла глаза, и начала повторять подходящую к случаю аффирмацию: "Ситуация разрешится приемлемым для меня способом". Для пущей убедительности решила повторить ее в трех лицах: "Я, Ирина, разрешаю ситуацию приемлемым для меня способом. Ты, Ирина, разрешаешь ситуацию приемлемым для тебя способом. Ирина разрешает ситуацию приемлемым для нее способом". Не открывая глаз, прислушалась к себе, надеясь почувствовать спокойствие и умиротворение, но ощутила только растущее раздражение на себя за эти неподдающиеся контролю чувства, на секретаря, а заодно и на мужчину за дверью. Трудно убедить себя в том, что собственная жизнь зависит от твоих желаний, ума и настойчивости, когда любая незначительная мелочь способна повлиять на ход событий. Ирина представила себе бургомистра: пожилого тучного коротышку, с блестящей лысиной и с красным от одышки лицом. Он ежеминутно промакивает потный лоб платком и поглядывает на часы, висящие на толстой золотой цепочке на поясе в ожидании окончания приема посетителя. Он устал и не выспался из-за проблем с пищеварением. Его кухарка, будь она неладна, приготовила вчера на ужин вкуснейшие тефтели в мятном томатном соусе, попробовать которые он не смог себе отказать, хотя с первой же ложкой почувствовал привкус мяты. А ведь эта зловредная женщина прекрасно осведомлена, что больному желудку бургомистра противопоказаны как томаты, так и мята! Перед закрытыми глазами Ирины предстала та самая кухарка: высокая дородная женщина, полная достоинства, одного взгляда на которую достаточно, чтобы понять: она готовит пищу не для какого-то ремесленника, а для самого хозяина города. Только вот торговца, у которого она в данный момент пытается выторговать мясо на те самые тефтели, совершенно не волнует, что своим отнюдь не джентльменским поведением, он оскорбляет эту достойную женщину в ее лучших, почти благородных чувствах. Продолжая мысленный диалог с торговцем, вслух, в виду своего высокого положения она не может себе позволить подходящие случаю тон и слова, кухарка приступает к готовке злополучных тефтелей. А что же торговец, этот молодой тридцатилетний мужчина? Может ли он оставаться джентльменом после недельного воздержания, к которому вынуждает обожаемая им молодая жена, от ласки перешедшая к шантажу: купить ей те "прелестные дамские туфельки из гроденапля", которые по карману разве что жене бургомистра, а не торговцу мясом. А вот и жена мясника, юная кокетка, желание которой непременно обладать туфельками, может роковым образом повлиять на материнское счастье Ирины. Ее образ Ирина только начала рисовать в своем воображении, как почувствовала легкое прикосновение к плечу. Открыв глаза и очнувшись от своей фантазии, увидела ободряющую улыбку Дамдина:
– Нас ждут.
Шагнув за порог кабинета, Ирина окинула его взглядом в поисках того самого коротышки с красным потным лицом. Но никого, кроме очень привлекательно мужчины с прекрасным цветом лица, не обремененного лишними килограммами,
