Кто-то из доброхотов шепнул майору про меня, и он громко, на весь зал, заорал: «Вот Бетанели, опять сидит вне отряда». Тогда я себе позволил то, что ни один «жулик» (так называли на зоне мелких «авторитетов», ведь на нашей зоне не было ни одного «вора в законе») не позволил бы такое резкое выступление. Я тут же вскочил и в ответ заорал: «Что же нужно от меня, я ведь сижу в одном ряду с отрядом». После этого сразу сел и стал допивать свой чай. Не ожидая такой наглости со стороны осуждённого, майор ещё громче гаркнул: «Молчать!», хотя никто и не думал с ним спорить. Стояла мёртвая тишина. Все ожидали, что грянет гром, но продолжения не было. Мой окрик на всю столовую, фактически на глазах у всей зоны, можно было расценить как пощёчину, и после этого кто бы позволил мне уйти на УДО?
– Может вам стоило бы вести себя по-другому?
– Да, мой земляк, мой друг Гурам, всегда говорил мне: «Вахтанг, их надо обманывать, по-другому нельзя, всегда останешься в проигрыше». Он на самом деле своим поведением добился перевода в грузинскую зону, где условия содержания были несравнимы. После освобождения мне довелось побывать в грузинской колонии и был поражён обилием и качеством продуктов, которых не было тогда на свободе. Когда одному сидельцу предложил апельсин (который в Буреполоме можно было считать несбыточной мечтой), тот лениво отмахнулся и скорчил сытую рожу.
Если повернуть время вспять, возможно вёл бы селя поумнее, но полностью себя не смог бы переделать.
– Батоно Вахтанг, а как обстоят дела с национальным вопросом? Кучкуются ли осуждённые по национальному признаку?
– Нет, на зоне люди классифицируются по другому принципу. Ни в тюрьме, ни на зоне мускулы не играют решающую роль. Если человек проштрафился – будет наказан.
– Приведите пример.
– Например, крысятничество, то есть воровство. Не важно, чего – продуктов питания или одежды. Такое не прощается никому. Или стукачество, если будут неопровержимые доказательства.
– А те осуждённые, которые официально работают на администрацию, носят соответствующие повязки, с ними как поступают?
– Они считаются под охраной администрации и попытка давления на них чревата последствиями.
– Среди осуждённых, наверное, много бывших спортсменов, скажем, боксёров, борцов и т.д.?
– Да, есть немало и я видел, каким мастерством они обладают по сравнению с обычными, пусть даже физически очень сильными, ребятами. В зоне сидел молодой парень лет двадцати пяти – двадцати восьми. Высокий, здоровый, с очень мощным голосом. И фамилия была под стать ему – Катков. Сидел он за то, что кулаком убил двух человек. Это был очень весёлый, добродушный человек, и никакой негатив не исходил от него. Одним словом, колоритная личность.
Как-то он решил побоксировать с молодым парнем, который недавно пришёл к нам с малолетки, то есть ему только-только исполнилось восемнадцать лет. Парень был боксёром, кандидатом в мастера спорта,