И в молодечную заглянул, где его уже ждали, готовились, заслыша, что великий князь пошел обходом по службам. Даже и пол выпахали начисто, сожидая князя!
О чем-то прошал, что-то говорил. Ратные готовились к трапезе. И скоро к нему прибежал захлопотанный холоп из верхних теремов: мол, княгиня сожидает ко столу! Пришлось пойти. Подымаясь по ступеням, все ожидал гнева Софьиного, думал, как и что ответит, как возразит жене. Но Софья смолчала, несколько удививши Василия. «Ведаю!» – кратко отмолвила, когда попытался заговорить о Смоленске. Обозрел, сощурясь, стол, крытый камчатною скатертью, домрачеев, готовых ударить по струнам. Узревши всех братьев вместе с Юрием, коего не ждал так рано, понял, почему Софья была так сдержанна с ним до столов и так заботно и богато изодета к трапезе. Вошли вслед за князем Иван Кошкин, Онтипа и старший сокольничий. Все уселись, блюдя чин и ряд, на перекидные скамьи, в очередь забираясь друг за другом. Соня настояла, чтобы она и старшие боярыни в годах, а также княжеские вдовы сидели за столом вместе с мужиками: «Не татары, чать! Не бесермены какие мы!» – изъяснила супругу. Токмо что женки сидели по левую руку, а бояре – по правую. В обычных застольях боярских, на пирах хозяйка токмо входила поднести гостю чару из своей руки да расцеловаться со знатным гостем, а за столами сидели одни господа. Женки трапезовали особо, в иной горнице.
Когда все уселись, дьякон прочел молитву. На молитве, стоя, перекрестили лбы и после уж, вновь усевшись, протянули руки к трапезе. Уху хлебали серебряными и резными кленовыми лжицами. Мясо резали каждый своим ножом. Брали, кто обык, вилкою, а кто и просто руками, для чего вдоль столов был положен нарочитый, вытирать жирные пальцы, рушник.
Домрачеи тихо бряцали на струнах, не мешая разговаривать сотрапезующим. Юрий повестил, не глядя на старшего брата, что Семен, все не успокоившийся, стойно Кирдяпе, по-прежнему бродит где-то близ Нижнего, и сказывают, что и женка еговая, княгиня Александра с чадами, скрыта в мордовских лесах.
Он лишь тут скользом глянул на Василия: мол, вникай, да помысли! Василий склонил голову, выслушал, вник. Семенову княгиню надобно было ловить не стряпая, только так и можно было укротить упорного Константинова сына, что вновь и вновь наводил татарские разбойные шайки на Русь, добиваясь нижегородского стола.
– Иван Андреич Уда о том ведает! – досказал