Гарет Джакс на ходу подхватил с земли плед и плащ Джайра и сунул их в руки долинца.
– И не трать понапрасну время, гадая, о чем я думаю, – спокойно ответил он. – Я тебе сам все скажу, когда будет нужно.
Они шагнули под деревья и пошли по тропе, что бежала на восток вдоль берега Серебристой реки. Слантер с какой-то досадой смотрел им вслед, пока они не пропали из виду. И только тогда подхватил свой мешок и поспешил вдогонку.
Глава 12
Почти три дня Брин Омсфорд, Рон Лих и Алланон добирались до башни Паранора. Путь их лежал на север: друид выбрал самую длинную дорогу – по угрюмому краю отвесных скал, узких ущелий и дремучих лесов. Но зато там не было гномов, призраков-мордов и других злобных тварей, которые поджидали незадачливых путников на легких тропах. А Алланон не хотел лишний раз подвергать опасности девушку, и только это соображение определило выбор пути.
Он не повел их через Зал королей, подземную гробницу древних правителей. Когда-то они прошли там с Ши Омсфордом, по темным пещерам, где проходы охраняли чудовища и каждый шаг мог завести в ловушку, из которой уже не выбраться никогда. Теперь друид не мог так рисковать. Да и лошади не пошли бы в пещеры. Через Рабб, к перевалу Джанниссон – тоже нельзя. Слишком долго пришлось бы ехать по открытой степи, просматривающейся на несколько миль, в опасной близости от лесов Восточных земель. Самое лучшее было проехать немного на запад вдоль Мермидона, по дремучим лесам у подножия Драконьих Зубов, прямо до горных лесов Тирсиса. Так они и сделали. И, перебравшись через Драконьи Зубы по перевалу Кеннон, оказались в приграничных лесах Паранора.
Это случилось на рассвете третьего дня пути от Сланцевой долины. Свинцовое небо, казалось, вот-вот обрушится под собственной тяжестью. Трое всадников ехали молча по узкой тропе меж голых скал, застывших на фоне пасмурной сырости неба. Все словно умерло. И только ветер бился о голые камни, об эту затвердевшую пустоту. Тропа убегала вниз, в долину, где среди черных лесов стояла древняя Башня друидов. Сейчас ее гордый шпиль был скрыт туманом.
Какое-то странное, тягостное чувство не покидало Брин всю дорогу. Оно появилось еще там, в Сланцевой долине, – предчувствие чего-то страшного, непонятного. Словно коварная тень, мрачная и холодная, как эта земля вокруг, оно обрело неуловимый облик и таилось в сумраке между камнями и скалами, перетекало из одного укромного места в другое и наблюдало со злобной настойчивостью. Наблюдало за Брин. Вот и теперь ей казалось, что следом крадется… крадется что?
Брин поплотнее запахнула плащ и задумалась, предоставив коню возможность самому выбирать путь на узкой тропе. Это все из-за морда. Из-за него появилось это предчувствие. Не из-за усталости и недосыпа, не из-за угрюмой решимости Алланона и даже не из-за страха, который появился у Брин – теперь, когда она узнала, что еще может песнь желаний. Нет. Призрак-морд породил эту темную тень. Друид уверял, что морд был один. Но и одного вполне достаточно. Брин поежилась. Подкрался бесшумно, быстро атаковал и канул в небытие,