Пруссии в этой драке не повезло больше всех.
12 августа 1759 года русская армия под командованием Салтыкова разгромила прусские войска в битве при Кунерсдорфе.
Разгром армии Фридриха Второго был полным. Из сорока восьми тысяч солдат немецкой армии в строю остались три тысячи человек, а сам Фридрих Второй едва не был пленён казаками.
Ранним утром 26 сентября (по старому стилю) 1760 года из Берлина в расположение русских войск прибыли прусские парламентёры, чтобы подписать договор о капитуляции с выплатой контрибуции в 1,5 миллиона талеров и добровольной сдачей всех видов оружия, находящегося в гарнизоне.
В тот же день русские войска вошли в Берлин. В результате этой войны Великая Пруссия оказалась на краю гибели.
Тысячи разорившихся ремесленников и крестьян бродили по её дорогам в поисках работы.
Страшные эпидемии завершили опустошение страны.
Большинству регионов Пруссии потребовалось больше века, чтобы восстановиться от последствий войны. Лишь треть населения южной Германии пережила войну и голод.
Эрнст Фридрих Михаэль Вальтер с невесёлыми мыслями шёл по тихой улочке Зульцфельда.
Домой идти не хотелось. Сегодня, впрочем, как и вчера, он не смог заработать на еду ни одного пфеннига. Последние годы окончательно разорили его семью.
Ему с каждым днём всё труднее было выдерживать вопросительный взгляд жены, которой он четыре года назад поклялся на библии, что будет ей и их будущим детям до конца жизни надёжной защитой и опорой.
– Бедная моя Германия, – вздыхал Эрнст, возводя глаза к серому неприветливому небу.
Вспомнился сентябрь 1759 года, когда он после тяжёлой контузии, полученной в Кунерсдорфском сражении, брёл в толпе солдат по улицам небольшой деревушки Зульцфельд с величественно возвышающейся на склоне холма крепостью Равенсбург увитой виноградником. Измученный жаждой и длительным переходом Эрнст искал место, где можно было остановиться для отдыха. Неожиданно жесточайший приступ головной боли, отголосок тяжёлой контузии, выбил почву из-под ног.
Теряя сознание, парень схватился за низкий штакетник палисадника и рухнул вместе с ним на весёлую цветочную клумбу у опрятного домика. Очнулся он от холодного и мокрого прикосновения. Молоденькая миниатюрная девушка, похожая на неоперившегося птенца, старательно протирала его лицо влажной салфеткой.
– Дядя, Вы живой? – На Эрнста с испугом смотрели серые глаза, опушённые густыми ресницами.
«Вот уже и дядя, – с усмешкой подумал парень. – Сколько ей? Пятнадцать? Девятнадцать? Ну да, в свои тридцать два года да с недельной щетиной я ей в отцы гожусь».
– Я Эрнст, – морщась от тупой боли в затылке, промычал он.
Маленькие пальчики проворно положили на лоб прохладную салфетку.
– А меня зовут Эдит. – Завораживающий искренностью и участием мелодичный голос постепенно снимал приступ боли. – Я сирота, и меня воспитывает тётя, – доверчиво проговорила девушка. – Только Вы ничего плохого