– Так, так, так?
– Я его знаю…
Я же говорил, что мы оперируем только реальными фактами и реальными именами. Мне было совершенно непонятно, на что этот человек вообще мог жаловаться, если он сам признавал достоверность наших сведений.
– Он – мой шурин…
– Ага… – Я с сочувствием вздохнул. – Так, так, так?
Я пристально посмотрел на нашего клиента, приглашая его взглядом дополнить наш рассказ собственными впечатлениями, не щадя при этом своего недостойного родственника.
– Он никогда не стал бы измываться над арестованными. Надо мной – тем более, – заявил этот покрыватель неслыханных жесткостей, без сомнения про себя посмеиваясь над нами. – Я ручаюсь вам за его репутацию…
– Не надо все настолько усложнять, товарищ Митин.
При этих словах Начальника Отдела, следившего за нашим разговором из-за стопок последних сочинений Гениальной Головы, занимавших почти весь его стол, свежеупомянутый товарищ крутанулся вокруг собственной оси, будто подстреленный преступник.
– Да ничего я не усложняю! – Как видите, клиент наш отличался просто отвратительным характером. – К тому же… к тому же тут путаница с датами выходит: как раз пятнадцатого у шурина был день рождения, и он даже не дежурил. Нас вообще не было в городе: мы уехали отмечать день рождения на природе…
Босс грозно посмотрел на него:
– Не надо все запутывать до невозможного, товарищ Митин.
– До невозможного? Да это смешно! – Товарищ Митин кончил запинаться и принялся орать: – Это все ложь! Наглая ложь!
– Никакая это не ложь, а всего лишь плод необычайно богатого воображения, – Босс никогда не упускал случая выразить свою гордость нашим гением рассказа.
– Плевать: я пришел расторгнуть договор.
– Товарищ Митин, я вижу, те неприятные, даже шокирующие вещи, которые вы узнали о своем родственнике, сильно расстроили вас. – Никогда не премину лишний раз показать Начальнику Отдела, что ему стоит видеть во мне нашего гения убеждения. – Только представьте себе, какие еще невзгоды вам придется пережить, если даже люди, которым вы доверяли, оказались способными на подобную подлость. Единственный для вас выход – сотрудничество с нами. В России сама ваша жизнь подвергается постоянной опасности, в то время как мы предлагаем вам исключительные эмиграционные перспективы.
– Вы знаете… Вообще-то, я бы лучше остался… Если вы не возражаете…
Ситуация становилась критической. Я попытался быть еще более убедительным:
– Есть страны с ужасно низкими показателями в сфере защиты прав человека. Примером здесь, к сожалению, может служить наша страна. А есть страны с ужасно высокими показателями. Подумайте о этом… Подумали? Согласны? Что? Давайте уже, соглашайтесь: наше предложение не вечно.
Терпеть не могу людей, которые не в состоянии разобраться, что для них хорошо, а что – плохо.
– От него и не требуется