Получалось не так быстро и ловко, как требовалось, и он начал психовать и злиться. Чёртовы деревянные руки! Идиотские деревянные ноги! Ничего не желало гнуться и слушаться, и штаны застряли на уровне колен. Почти плача и с ужасом думая об отмороженным конечностях, Павел дёргал штаны, надвигая их всё выше и выше. Наконец он неуклюже заправил в штаны футболку и свитер и застегнул куртку. Затем натянул носки на ледяные болванки ступней и засунул всё это в ботинки. Пальцы упорно не желали справляться с молнией на обуви, и ему пришлось на время отказаться от этого. Павел засунул руки в карманы куртки и замер, ожидая, что они согреются.
Теперь он вспомнил о коллеге.
– Борис! – позвал он и неприятно поразился тому, каким слабым оказался его голос на фоне свиста ветра и грохота воды.
– Я здесь, – слабо откликнулся тот, выбираясь на берег в нескольких шагах ниже по течению.
– Быстро надевай штаны и обувь, пока не получил обморожение, – велел Павел, трясясь от ужасного холода, который проникал до самых костей.
– Не выйдет, – ответил Борис чуть не плача. – Я потерял ботинок.
Павел замер. Они оба понимали, что без обуви Борис не дойдёт до домика, до которого оставалось ещё полпути.
– Быстро надевай штаны, – велел Павел, кусая нижнюю губу. – Оба носка надевай на голую ногу. В шерсть забьётся снег и получится как будто валенок. Второй ноге будет холоднее, но она дойдёт.
– А эта? – Борис всхлипнул.
«А эту ты гарантированно потеряешь», – подумал Павел. Но вслух сказал другое:
– У тебя есть выбор. Без ноги, но остаться живым. Или умереть здесь…
Оба замолчали.
– Сейчас широкий выбор самых совершенных протезов, – Павел старался утешить плачущего коллегу. – Институт оплатит тебе лечение и протез. Одевайся! Одевайся, я сказал!
Ему пришлось прикрикнуть, чтобы заставить Бориса выйти из обречённого ступора.
– Да… Да, конечно… Я сейчас… И будет тепло… – бормотал Борис, шурша штанами. – И мы пойдём… Там отогреемся, покушаем, я жуть как голоден… И чай. Много чая.
Павел бросил взгляд на термометр и присвистнул – минус сорок два! Чёрт возьми, им нужно двигаться дальше и как можно скорее. Он надвинул капюшон с меховой отделкой на голову и наконец-то смог застегнуть молнии на ботинках – руки начали отогреваться, доставляя адскую боль.
Он топтался на месте, скрипя зубами и вздыхая, пока Борис оделся и обулся. Правая нога была назначена жертвой.
Они