И я понял вдруг, что на самом деле всё моё написанное серо, убого, несмешно и неинтересно. Я привстал, чтобы уйти.
– Ну бросьте, – басил тот, кого я назвал «Профессор». – Не получилось сейчас, получится дальше. Какие ваши годы, – и засмеялся.
А тот, кого я назвал «Водила», вдруг повернулся к тому, кого я назвал «Князь Арсен», и ни с того ни с сего начал выяснять, зачем ночью тот, кого я назвал «Князь Арсен», лазил к нему через забор.
– Да не лазил я. Это он всё выдумал, – громко говорил тот, кого я назвал «Князь Арсен».
«Ох, меня уже просто называют презрительно “он”. Нет, пора уходить». Но уйти мне не дали. Тот, кого я назвал «Князь Арсен», стал говорить, что вообще я поставил многое под удар и обидел и взволновал многих.
– Вот зачем ты Лёху седого обидел? Что, мол, его MATH машину на сероводороде разрабатывает и от изобретения вонь идёт несусветная, а значит, и от Лёхи? Ну зачем, а?
Я было открыл рот, но сказать мне ничего не дали.
– Ты зачем лазил ночью ко мне на дачу и к кому? – с пьяной настойчивостью продолжал вопрошать тот, кого я назвал «Водилой».
– Да ни к кому я не лазил, – вдруг завопил тот, кого я назвал «Князь Арсен». – А вот зачем Профессор ко мне ночью ходил, а? И кто ему ворота открывал, а?
Как самый горячий, он схватил вилку и был готов уже пустить её в ход, но «Профессор» руку того, кого я назвал «Князь Арсен», перехватил.
Далее произошло неожиданное и непонятное. Тот, кого я назвал «Водила», схватил того, кого я назвал «Князь Арсен», за грудки и начал трясти, говоря только одно слово: «Признавайся!».
А тот, кого я назвал «Князь Арсен», не обращая на тряску внимания, пытался вилкой достать того, кого я назвал «Профессором». И всё это под аккомпанемент грома. Громыхала гроза.
«Нет, нужно бежать», – думал я, пытаясь встать. Это удалось не сразу. Неожиданно вся тройка повалилась на пол. Тот, кого я назвал «Водила», не отпускал рубашку того, кого я назвал «Князь Арсен». А «Князь Арсен» пытался укусить за зад того, кого я назвал «Профессор», что у него не получалось. Зад был налитой, как арбуз. Попробуй, читатель, укуси арбуз, а!
Я еле выскочил, под дождём прошёл к себе на дачу. Нет. К чёрту, к чёрту эту литературу. Завтра иду, прошу у всех прощения. На коленях стоять буду. Я упал на диван и уснул.
Утро было прекрасное. Я выскочил к соседу. Машина ещё стояла у ворот, значит, компания так и не расходилась. Я осторожно постучал.
Мои друзья сидели за столом. Пили чай с сушками. Всё было чисто и благолепно. И все были чинны и вежливы, как в Англии джентльмены при виде непристойной сцены. Встречен я был радушно. Говорили о Париже, французских