Эксперимент. детектив. Владимир Макарченко

за всем, что делали оставшиеся в избушке. Выследил и место, где Петюха укрыт был. Примчался в деревню затемно и сразу же атаману Черному все выложил. Марфа – а это была она – узнала обо всем от хозяина избы, где остановилась. Поздно узнала. Бандиты бросились сюда и ее, старую, с собой прихватили, чтобы своими глазами видела расправу над мужем своим и красноармейцем. На ее глазах били нещадно кнутом Фрола. Затем прискакали от озера несколько человек бандитов и привезли привязанного поперек седла стонущего парня в окровавленном тряпье. Доложили, что один убит в перестрелке и взбесившийся конь утащил его куда-то в лес. Не стали долго возиться с поисками. Второго же вытащили из кустов. Брыкался еще. От того и одежду изорвали. Один из бандитов узрел, как из кармана жилетки у Фрола часы вывалились. Подбежал. Сорвал цепочку.

      – Этому старому студню на том свете часы не надобны! – Оскалившись в злой улыбке, заявил он.

      – Связали вместе парня и потерявшего сознание Фрола и в избу бросили. А потом и подожгли.

      – Такую смерть лютую изверги им изготовили. Думала и тебя, сынок, в живых нет… – Марфа вновь разрыдалась.

      На берегу ручья, рядом с крестами, вырос свежий холмик земли. На верхушке холмика лежали рядом шлем с красной звездой и серый картуз с лакированным козырьком, оставшийся лежать на траве. Прокатились над лесом гулкие щелчки прощального салюта.

      Глотая горький комок, застрявший в горле, Максим мысленно клялся убитым: «Не забуду! Никогда не забуду! Отомщу за все!».

      Вернувшись в деревню, узнали, что среди убитых Черный не обнаружен. Пропал и Митяй Сушков.

      Глава 2. Письмо

      – Марфа Егоровна? Слушаю… Что? Не волнуйтесь Вы так! Ничего страшного. Буду в обед… Разберемся!

      С добродушной улыбкой на устах человек, говоривший по телефону, положил трубку телефона на рычаги. Откинулся на высокую спинку стула. Прикрыл глаза. В памяти тут же возникла поляна с крестами… Человек, который ради спасения случайных знакомых рисковал собственной жизнью. Какую важную науку преподал ты, Фрол Гордеевич, за одну короткую встречу! Словно только вчера все это и случилось.

      Минули безвозвратно десять долгих лет. Четыре года Максим, редко покидая седло, носился по разным уголкам, участвуя в ликвидации разных банд. Затем был неожиданно вызван к комиссару полка, который, долго не справляясь о его желании поменять место службы, вручил ему путевку в уголовный розыск. Работа, учеба, снова работа. На личную жизнь времени совсем не остается. Но умудрялся несколько раз сводить Клаву в кино перед тем, как привел ее хозяйкой в свою маленькую квартирку, которая была одной из восьми, составлявших коммуну жильцов, обосновавшихся на двух этажах в бывшей собственности какого-то статского советника, драпанувшего за кордон.