– Да, ночь и на самом деле оказалась спокойной, – подтвердил и Фомин, однако приличный физиономист мог бы тут заметить появившуюся на лице подполковника некую растерянность и тревогу.
Все по-прежнему молчали. Пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, Фомин сказал:
– А я прямо на входе в холл столкнулся с вашим шефом.
Серебряков пояснил:
– В мэрию поехал. Демьяненко зачем-то вызвал.
– Так рано?
– А Иван Митрофанович у нас шубутной: сам рано встает и другим спать не дает.
– А я слышал, что в мэрии всеми делами заправляет его первый заместитель Сарваров.
– Кто их там знает, – неопределенно ответил Серебряков и вновь уткнулся в какую-то лежавшую перед ним бумагу, прозрачно намекая, что эта тема для него является запретной.
Фомин спросил:
– Никто Самарина не видел? – в ответ молчание. – Появится – пусть меня найдет.
Серебряков оторвался от бумаги.
– Будет сделано.
– А как ваши дела, подполковник?
Фомин повернулся в ту сторону, откуда последовал вопрос. Спрашивал майор Кротов, заместитель начальника управления по воспитательной работе.
– Превосходно, Сергей Иванович.
– Напали на след исчезнувшего Курдюкова?
– Нет. А что? Вас это интересует?
– Не то, чтобы очень, однако… У нас опытнейшие сыскари занимались, но никаких следов. Теперь, вот, вас направили, подполковник. Наверное, начальство возлагает большие надежды…
– Знаете, майор, об этом лучше всего спросить генерал-лейтенанта Краснова. Как когда-то пел Высоцкий: «Жираф большой – ему видней».
– И каковы же перспективы?
– Самые радушные, майор, – опять же неопределенно ответил Фомин. Он ответил, хотя ему так хотелось послать этого Кротова куда подальше. Не послал. А это уже явный прогресс. Он меняется и меняется в лучшую сторону. Он управляет своими чувствами. Удивительно, но факт. Подействовала давешняя самокритика. Подполковник Фомин и впредь намерен находить общие точки соприкосновения не только с этим