Первую часть посвящена ряду ключевых составляющих человеческого бытия – экзистенциальному взгляду на то, что нам подвластно, а что нет; некоторым способам формирования и регламентирования женственности; юности как времени, когда наши решения и выбор особенно влияют на окружающий мир.
Во второй части исследуется, каким образом напряженность между нами, другими людьми и окружающим миром проявляется в конкретных жизненных ситуациях. Мы творим себя, состоя в интерсубъективных и взаимных отношениях с друзьями и любимыми. Брак и родительство отягощают многих бременем традиций и чужих требований, но мы можем своими решениями и выбором изменить мир так, чтобы эти жизненные роли не уничтожали нашу свободу. Старение также не повод прекращать творить себя и создавать мир, способный нейтрализовать дискриминацию. Но даже смерть исподволь влияет на наше существование, заставляя настойчиво искать в нем смысл.
В части третьей я фокусируюсь на выборе проектов: как понять, какие из них станут поддержкой в поисках самореализации, а какие собьют с пути. Нарциссизм (самолюбование), мистицизм (самоотречение) и стремление к счастью способны отвлечь от подлинного пути, а бунтарские замыслы – наоборот, ключ к освобождению себя и других людей от самосаботажа и угнетения, чтобы возможно было свободно строить свою подлинную жизнь и подлинный мир вокруг.
Называя что-либо – взаимоотношения, жизнь, счастье – подлинным, я подразумеваю нечто по-настоящему значимое. Речь о том, наполнены ли наше существование, становление, действия, выбор, поступки, отношения подлинностью. То есть представляют ли собой наши истинные намерения не эгоистичный порыв, а подтверждение уникальности личности и ее положения в мире.
Книгу нельзя назвать всеобъемлющим обзором философии де Бовуар. Я действовала избирательно, сосредоточиваясь на темах и стратегиях, которые считаю особенно актуальными для нашей сегодняшней жизни. Моя работа обращается и к биографии де Бовуар, и ее идеям не только потому, что временами само ее существование было бунтом, но и потому, что она описывала свою жизнь и размышляла о ситуациях, в которых оказывалась, как философ. Она побуждает нас поступать так же. В своих письмах, дневниках, мемуарах и прочих текстах де Бовуар делится глубоко личными подробностями, и эти грани ее публичного образа помогают нам понять ее мысли.
Меня как философа учили не обращать внимания на личную жизнь мыслителей: неважно, кем был теоретик и как он себя вел, главное, что в своих рассуждениях он приходил к верному заключению. Предполагалось, что важны только идеи, аргументы и доказательства в пользу сделанных выводов. Если говорить о таких абстракциях, как философия математики, личность философа действительно имеет минимальное отношение к делу. Принципиально ли для философии математики Готлоба Фреге, что ее автор был