– Осторожнее! – Я зло сверкнула глазами, опасаясь, что раны, едва затянувшиеся чешуей, могут открыться от неловкого движения. – Не мешок несете.
Ответа не последовало.
Наклонившись, я подняла коммуникатор, выпавший из безвольной руки. Он отчего-то показался мне странно знакомым, но было не похоже, что устройство принадлежало дяде. Цвет был нейтрально-темным, однако ремешок явно был коротковат для широкого запястья манна.
Потрескавшийся экран не раскрывался голографическим монитором и не отвечал на прикосновения, лишь мигал сбоку тусклым индикатором заряда. Здесь, в коллекторах, с их толстыми стенами и техническими системами жизнеобеспечения мегаполиса, искажавшими сигнал, любые средства связи становились бесполезны. Но на сердце все равно потеплело от мысли, что, даже раненый, дядя до последнего старался держать руку на пульсе. Я задумчиво повертела коммуникатор в руках и, не придумав ничего лучше, сунула в карман, чтобы вернуть при случае.
Носилки с Рамоном скрылись за поворотом, где Хорхе и Шон под руководством Ракель готовили группу для марш-броска до новой точки сбора. За ними унесли еще одного раненого, а двое, которым я таки смогла ненадолго облегчить боль и запустить регенерацию, ушли самостоятельно.
На мое попечение остался контуженный подросток-полукровка, устало привалившийся к грязной стене коллектора. Энергетический выстрел, по касательной задевший голову, ослепил и оглушил шейдера на один глаз и ухо – хотелось надеяться, что временно. Большего я сказать не могла. Нужен был сканер, медикаменты и квалифицированная помощь – или, на худой конец, несколько дней полного покоя и наблюдения, – чтобы определить степень поражения головного мозга. Но…
Я вздохнула. Все, как всегда, упиралось в эти шиссовы «но» – в отсутствие специалистов, ресурсов, времени. С тех пор, как литиане выбили «Механическое солнце» из логова и семнадцатого, жизнь свелась к бесконечному бегству и выживанию вопреки логике и здравому смыслу. Рука литианского правосудия, затянутая в непробиваемую броню, сжималась вокруг наших шей все крепче. Не сосчитать, сколько раз мне казалось, что нас вот-вот настигнут, загонят в ловушку и захлопнут капкан, раз и навсегда избавляясь ото всех, кто пытался оказать сопротивление.
Но литиане не учли одного. Шейдеры – живучие твари. Нас не раздавить ударом бронированного кулака, не вытравить, не уничтожить. И даже навязанный пропагандой блокиратор, подавляющий вторые сущности, способен