Вера сползла с высокой табуретки и приготовилась к кульминации шоу: едва песня дошла до припева, они с Мишкой, продолжая кричать «Софья!» – «Алёшка!», ринулись друг к другу навстречу, как в замедленной съёмке.
Все окружающие ржали в голос, бармен утирал выступившие от смеха слёзы, а Мишка с Верой с достоинством кланялись почтенной публике.
– Ребята, вы артисты? – с уважением протянул упитанный мужчинка средних лет, сидящий за стойкой.
– «Весь мир – театр, – торжественно продекламировал Мишка, – в нём женщины, мужчины – все актеры. У них свои есть выходы, уходы, и каждый не одну играет роль…»[1]
Вера невольно залюбовалась им, как в момент первой встречи. Он тогда поразил её в самое сердце – высокий, широкоплечий, с соломенными волосами до плеч, обветренным лицом и пронзительным синим взглядом – натуральный викинг! Любовь с первого взгляда, не иначе.
«Люблю, – словно пробуя значение этого слова на вкус, проверяя себя, подумала Вера. Сердце привычно сделало кульбит. – Конечно, люблю. И значит, оно того – стоило».
Мамский коктейль
Соня, 30 лет, Санкт-Петербург
– Я вообще считаю, что мамаши, которые придумывают себе все эти «послеродовые депрессии» – на самом деле врушки! – голос Кати дрожал от праведного негодования.
– Врушки? – Соня аж задохнулась от неожиданности.
– Вот именно! – отчеканила подруга. – Не бывает «послеродовых депрессий», есть просто хорошие матери, а есть бессердечные твари и эгоистки!
Соня еле сдержалась, чтобы сию же секунду не шваркнуть трубку о рычаг. Но искушение сказать гадость напоследок пересилило.
– Вот сначала роди своего ребёнка – посмотрим, как ты запоёшь, – злорадно молвила она. – Материнство в теории и на практике – это, знаешь ли, две большие разницы, как говорят в Одессе…
После этого трубка была отправлена-таки куда положено, а Соня рухнула на диван и расплакалась от обиды. «Твари! Эгоистки!» – слова лучшей подруги эхом отдавались в ушах. Легко рассуждать, когда ты не обременена малышом, у тебя плоский загорелый живот, любимая работа, уйма развлечений и радостей жизни, обожающий тебя муж и – самое главное – нет кучи назойливых родственников и «доброжелателей», которые буквально достали вопросом, когда же ты, наконец, соберёшься завести ребёнка?
В коляске завозился и сонно захныкал младенец мужского пола двух с половиной месяцев от роду по имени Евгений. Соня, не веря собственным ушам, взглянула на часы и застонала:
– Уже? Ты же заснул десять минут назад! Я опять ни черта не успела сделать!
Младенец Евгений послал ещё несколько предупредительных хныков в пространство и, поскольку никакой ответной реакции не последовало, разразился громогласным рёвом. Соня через силу подняла своё тело с дивана и поплелась к плачущему сыну, с трудом пытаясь подавить в себе раздражение вкупе со злыми слезами.
…За пять лет брака их с Сашкой заколебали вопросами про