Я, понимая, что теперь старушка – точно наша проблема, схватив со стола кусок пирога с яблоками понеслась в баню. Там, положив пирог на тарелку, я обрисовала проблему баннику и тот велел вести скорее старушку к нему, а он тут ужо поддаст жару.
– Ты сильно-то не увлекайся. – предупредила я его. – Смотри, чтобы не перегреть старушку, а то ещё ей плохо станет! А в деревне свидетели есть, что её к нам приводили!
– Обижаешь! – пробурчал банник. – Я свою работу знаю! Сейчас хорошенько её пропарю, чтобы ажно косточки прогрелись, но не до ихфаркту, а до согрева! Не сильный жар пущу, а местно, так сказать, буду прогревать, веничком!
– Ага, а если старушка тебя застесняется? И не станет париться? – нахмурилась я. – Ты же всё ж таки мужчина.
– А что же тогда делать? – растерялся банник.
– А давай мы на тебя платье нацепим и платок? – предложила я.
– Ты что, совсем тю-тю! – не согласился, видимо, банник.
– Ну тогда иди отсюда, я в своей бане сама разберусь! – пробурчала я и приглашающе открыла дверь на улицу.
– Ладно, давай своё платье! – пробурчал банник и я стремглав кинулась домой к нашему гардеробу.
Выхватив оттуда Наташино платье, какое было не жалко, я захватила ножницы и кинулась обратно.
Нацепив на банника, который был ростом мне по пояс, платье, я быстро отрезала лишнее и это лишнее намотала на голову банника на манер тюрбана и отошла в сторону. Нуу, что сказать – издалека можно принять за девушку. Если слабое зрение. Скорее всего у старушки такое и есть, так что сойдёт.
– Ну шо вы там копаетесь? – распахнула дверь в баню Наташа и уставилась на банника и меня с ножницами. – Это что, платье из моего летнего ан-сам-бля?! – по слогам произнесла подруга, не веря глазам своим, и выделяя третий слог.
– Да это же платье из прошлогодней коллекции! – отмахнулась я от неё, забирая из её рук старушку и слегка прикрываясь ею, двинулась в душевую.
Обернувшись перед входом я увидела Наташины глаза, буравящие мою спину и поняла, что могут быть жертвы. Я тяжело задышала и поскорее закрыла дверь на крючок.
– Вот, располагайтесь! – усадил банник старушку на лавочку и дал в руки мочалку с мылом и шампунь и сделал мне знак освободить помещение.
Ага, а как? Когда с другой стороны двери я слышала Наташино сердитое дыхание, напоминающее мне дыхание быка перед корридой.
– Я тебе новое куплю! Из новой коллекции! – прокричала я в щель и прислушалась – дыхание не изменилось.
Я загадала – чтобы "на Наташу упали самые красивые, самые модные, от самых-самых известных дизайнерских домов, десять платьев" и может тогда, пока она будет из них выгребаться, я успею сбежать. Услышав шум, я поняла что мне пора и рванула за дверь. В несколько прыжков я преодолела расстояние до двери на улицу и распахнув её, занесла ногу.
– А туфли? – рыкнули мне вслед и тут же рядом с вымогательницей упали туфли.
– Вот это другой разговор! – счастливо заметила Наташа, радостно выходя с ворохом вещей из бани.
– Блииин! –