– А у вас всё легко, да? Просто захотели и всё сделали. Захотели – украли. Захотели – меня снова мучаете. Вам всё легко. Вообще думать не надо, – резко сказала мне она.
Я чуть покачнулся на своем месте, шмыгнул носом.
– А по мне. Ты все сложно. Делаешь.
Я услышал как она захотела засмеяться, но сразу перешла на громкий тон.
– Разумеется. Ведь я – не вы. Вы ведь лучше знаете, как живется одной среди людей, верно? Только вот я – человек. А вы – существо, которое таится в темноте и преследует свои цели любыми способами. И плевать какие принципы нарушаете – главное своего добиваетесь, верно?!
Я сам того не замечая начал улыбаться, а к концу её слов даже медленно засмеялся. Так, чтобы мои эмоции услышала только она.
Девушка сжалась. Я дернулся в последний раз, посмотрел в её глаза. Она не стала прятать взгляда. Раньше бы точно сразу потупилась вниз от такого.
– Этому я научился у людей. И не говори, что так не умеешь.
Она посмотрела на столик, где лежала расписка, счет и мешочек, наполненный серебряными монетами. Положила рядом с ними свою ладонь. Тихо сказала:
– Вы не тот, который должен говорить такое мне.
– Я уже сказал, – ответил я, – просто запомнил. Момент. Когда ты. Убегала от меня. А потом пыталась договориться. Со стражником. Через постель.
Девушка закрыла глаза. Покачала головой.
– Я…
– Здесь то же самое, Джоан. Просто денег больше. Медлить нельзя. Завтра езжай в Хуарес. И становись. Аристократкой. Всё что надо. Тебе дам.
Повисла странная тишина. Словно меня и её прервали на полуслове. Я бы что-нибудь ещё сказал, да придумать не мог. Её губы то чуть дрожали, то чуть приоткрывались. На меня больше не смотрела. Вообще не обращала внимания. Я посидел в подобной ситуации ещё немного, после чего сказал:
– Валю ка я отсюда…
– В Хуарес три дня пути, – вдруг сказала она, – я не могу просто исчезнуть…
– Ты забыла. Зачем туда. Едешь?
Девушка не ответила.
– Ты станешь. Аристократкой. Какая разница кем ты сейчас. Бываешь?
"Являешься". Мой запас слов до сих пор хромает или забывается.
– А что если ничего не выйдет? Вы хотите сказать, что я могу разрушить хотя бы то что имею ради… По причине письма, где написано ехать в Хуарес?
Я вздохнул.
Где то далеко в воспоминаниях увидел, как мама мне маленькому объясняла, что люди не могут всё бросить и уехать. Тогда как-то зашел разговор про боль и унижения шлюх. Так я тогда коверканным языком сказал, что надо просто убегать. На что она сказала мне:
"Люди не могут уехать оттуда, где больно потому, что хотят сохранить хоть что-то, чтобы жить хоть как-то".
Цокнул языком. Повернулся к ней.
– Ты там разрешения. Спросить хочешь?
Девушка кивнула.
– А если не пустят?
– Я постараюсь, чтобы отпустили.
– А что тебе. Сделают, если…
Меня прервал стук в дверь.
Весь мой корпус сразу