Глубоко вдохнув, задерживаю воздух и бессовестно разглядываю его. Взгляд цепляется за светлые брови и ресницы. Корни волос тоже светлые.
Неужели это его натуральный цвет?
Чтобы рассмотреть получше, приближаюсь почти в упор, наклоняясь ниже, но в этот момент он поднимается, и его лицо впечатывается мне прямо в грудь. В ту секунду, когда отшатываюсь назад, Егор отползает дальше и матерится.
– Извращенец! – бросаю, чтобы отвлечь его внимание от произошедшего и от того, что происходит со мной сейчас.
В который раз за сегодняшний день его взгляд обжигает меня, пробирается под кожу и распаляет в животе огонь.
Сжимаю руками грудь, потому что он продолжает смотреть, вызывая у меня чувство неловкости, но я ничем не выдаю себя.
– Я извращенец? – толкает, отодвигаясь ещё дальше, и отводит глаза в сторону, но тут же возвращает их на меня.
Незаметно перевожу дыхание и выпаливаю первое, что приходит в голову:
– Ты что творишь?
Знаю, что сама накосячила, но отступать поздно. Делаю вид, что мне пофигу и не сдвигаюсь ни на йоту, когда парень выбивает со злостью:
– Блядь, а ты не думала о том, что нависать над человеком, когда он спит, не самая лучшая идея? Так ещё и буферами перед мордой трясти?
Думала. Ещё как думала. Вот только моё любопытство оказалось сильнее здравомыслия.
На протяжении ещё пары секунд делаю вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло, а потом перекидываю через него ногу и сажусь рядом. Продолжая играть роль дурочки, задаю тупейший вопрос, искоса наблюдая за ним. Когда Егор начинает давиться, сначала не реагирую, но потом понимаю, что он не прикалывается. Подскакиваю и стучу по спине.
– Эй, Егор, ты чего? Только не умирай тут. Дыши давай! – кричу, не на шутку перепугавшись.
– Слушай, ты дурой прикидываешься или от братьев нахваталась? – рычит, продолжая кашлять, и скашивает на меня глаза. – Ты вообще думаешь, что и у кого спрашиваешь?!
– Вообще-то за такие слова я могу тебе зубы пересчитать. – обрубаю со злостью и сжимаю кулаки, давая понять, что не шучу.
Вот только мне совсем не до смеха, потому что в тот момент, когда он оборачивается на меня, его глаза темнеют, а зрачки расширяются. Дыхание замирает, а моё учащается, потому что от его взгляда меня накрывает новой волной жара, а по позвоночнику расползаются мурашки.
Что это со мной? Почему я так реагирую на него? Не может же быть, что?..
Северов быстро поднимается на ноги, и я замечаю огромную эрекцию, натягивающую ткань шорт.
Огромная – не преувеличение.
Когда живёшь в доме с четырьмя братьями, волей-неволей знакомишься с мужской физиологией, поэтому сразу понимаю причину, но всё равно выдавливаю, с трудом отведя глаза в сторону:
– Ээм, серьёзно?
Складываю