Брат Ришар, францисканский монах, будущий духовник Жанны, при первой с нею встрече заклинает ее и кропит святой водой издали, чтобы узнать, от кого она – от Бога или от дьявола.[27]
Этого никто не знает ни в миру, ни в Церкви, «какой в ней действовал Дух» – Святой или Нечистый; чтó «входило через нее в жизнь» – действительно ли «нечто божественное или то, что она только считала божественным» – этого никто не может решить – ни папа-гуманист Пий II, ни св. Антонин в XV веке, ни знаменитый врач душевных болезней в XIX веке.
Только очень простые люди это решили раз и навсегда: «Жанна – величайшая после Богоматери Святая».[28] Легенды о ней распространяются по Италии, Фландрии, Германии – по всей Европе.[29]
Ее почли Святою
За добрые дела…
Потом сожгли в Руане,
Но слух прошел в народе,
Что будет вновь жива, —
воскреснет, как Христос воскрес.[30]
Это знают очень простые, малые люди в миру и только два великих человека в Церкви: целестинский монах Жерсон и архиепископ Эмбренский Жак Жэлю.[31] Но от подозрительного по «ереси» Жерсона так же пахнет дымом костра, как от самой Жанны, а голос архиепископа Эмбренского прозвучит и умолкнет в мертвом молчании Церкви: «Чтобы посрамить всех, кто верит в Бога так, как бы не верит, угодно было… Царю царствующих и Господу господствующих помочь королю Франции… через воспитанную в навозе девочку».[32] Голос этот, хотя и никем тогда не услышанный, – единственный вечный голос уже не Римской, а Вселенской Церкви.
X
«Жанна предана была огню… врагами Святейшего Престола», – сказано будет римскими судьями Жанны в 1909 году о судьях 1431 года.[33] Бóльшую несправедливость трудно себе и представить: вовсе не врагами Святейшего Престола судится Жанна в XV веке так же, как в XX, а самим же Святейшим Престолом, потому что нет никакого сомнения в том, что суд над нею по Римскому церковному законодательству правилен. Жанну судил и тогда не кто иной, как Римский Первосвященник в лице своего полномочного на суде представителя, Инквизитора Франции.[34]
Жанна предана была огню за «ересь»; главная же ересь ее – в том, что она «непослушна» Римской Церкви, земной, Воинствующей: «Я пришла от Бога, от св. Марии Девы и от всех Святых – от Церкви Торжествующей. Только ей одной я была и буду послушна во всем, что делала и делаю».[35]
«Церкви земной и никакому на земле человеку ты не подчиняешься, а одному только Богу», – сказано будет и в смертном приговоре над Жанной.[36] «Церкви Воинствующей отказалась она подчиниться, вопреки Символу веры: „во единую Вселенскую (Католическую), Unam Sanctam Catholicam“, – говоря, что между нею, Жанной, и Богом не может быть никакого посредника, и признавая над собою не суд Церкви, а суд Божий».[37] – «Жанна не верила ни прелатам, ни папе и никому в мире, говоря,