Потеря «упряжи», впрочем, сбивала с толку. Первую неделю меня кидало в крайности – Музеи Московского Кремля, кинотеатр «Иллюзион» – я восполняла пробелы кинематографического образования, библиотеки – непонятно зачем я заглянула в библиотеку консерватории. Затем пошли концерты и вечера симфонической музыки в зале им. Чайковского. Домой я буквально приползала и, падая на диван, засыпала в одно мгновение.
– Настя, ты когда в гости к нам приедешь? Может, погулять вместе сходим? – робко заикнулась как-то сестра по телефону.
Я помнила свое обещание, данное Лиде о прогулках с детьми. Но пока мне никто не был нужен. Мне было хорошо одной – я получала удовольствие от всего, на что раньше у меня не хватало времени или сил.
– Когда мы увидимся? – Мой молодой человек, который был совсем немолодым, робко клянчил у меня свидание.
Я смеялась в ответ и переносила встречу. Он был хороший и, наверное, был влюблен в меня, но он не мог понять, что женщине, которая всю сознательную жизнь борется с обстоятельствами, нужно одиночество, то есть время, которое подпитывает ее, подзаряжает. Любое общение в такие периоды приводит лишь к трате энергии. Я не могла это точно сформулировать, я не могла это никому объяснить – я просто выключила свой телефон. Это было мое время, и такую роскошь я хотела потратить только на себя.
Через две недели я проснулась с ощущением, что силы меня переполняют. Что все увиденное мною, все что я узнала, все что услышала требует осмысления. Все увиденное мной и услышанное дало толчок к тому, чтобы я подумала наконец о себе, о своей сущности, о том, что я такое и кем я бы могла стать. Это был анализ предыдущей жизни и мечта о новой, грядущей, которая, так или иначе, должна была отличаться от всего, что было. И опять мне показались лишними люди. И опять мне захотелось одиночества, только уже в своем доме, среди предметов, ставших любимыми и привычными.
– Сестра, ты совсем пропала! – Лида, обеспокоенная моим молчанием, звонила чуть ли не каждый день.
– Со мной все нормально, просто сейчас так надо.
– Смотри, как знаешь. – Лида немного обижалась, но потом снова начинала звать в гости и соблазнять разносолами.
Я сидела затворницей и копила силы, я чувствовала, что это время не пройдет даром.
Именно тогда я поняла, что свобода, чего бы она ни касалась – времени ли, мысли, действий, – это великая вещь, она рождает другого человека, сильного и уверенного в себе, не боящегося перемен.
– Лида, пойду-ка я учиться, – огорошила я сестру однажды утром. – Я ведь неуч. Одиннадцать классов – этого мало, сама понимаешь. У меня есть навыки, но нет системных знаний ни в одной области. И вообще, в наше время без образования…
– Иди, конечно, – согласилась Лида. – Может, в мой институт? Там есть коммерческое отделение, экономический курс. Как раз по профилю. Не забывай о нашей с тобой договоренности.
– Не