В то время наличие домашнего телефона считалось немыслимым благом. Телефоны проводили, как правило, чиновникам и военным. Помню, как весь дом бегал к нам с вопросом:» А можно от вас позвонить?» и со временем, мы перестали закрывать входные двери: соседи приходили, звонили по телефону и уходили.
В нашем подъезде жил мальчик по имени Павел и был старше нас на два года. Два года в школьном возрасте-это очень много, это, почти, взрослый. Павел всегда вежливо спрашивал разрешения позвонить и всегда оставался со мной поболтать, приходил по несколько раз на день, угощал меня конфетами, садился на подоконник и весело разливисто хохотал, рассказывая смешные истории, тысячи всевозможных историй обо всем на свете. На мой восьмой день рождения он принес мне удивительной красоты жемчужные бусы, нежные и переливчатые. Как я узнала позже, эти бусы он взял у своей матери, за что был сильно избит отцом.
Мне несказанно понравился его подарок, и я положила его под подушку, чтобы засыпая, долго гладить ладошкой маленькие прохладные горошины.
Утром я поделилась своей радостью с подругой Олей.
– Ой, они, наверное, не настоящие. Пластмассовые наверное, – скривилась она со знающим видом.
– Нет – настоящие, – ответила я, уверенная в том, что в наших с Павликом отношениях не может быть ничего не настоящего.
– А покажи!
– Хорошо-покажу. Потом, – ответила я, словно предчувствуя что-то.
– Нет, ты сейчас покажи! – не унималась Оля, – ты мне подруга или как?
– Я тебе подруга, только нам в школу надо.
– Успеем! Давай – неси!
Я оставила портфель у подъезда на лавочке, а сама метнулась домой за ожерельем, быстро нашарила его под подушкой и, зажав в кулачке, вернулась к подруге. Оля выхватила у меня подарок, как только я разжала ладонь, и глаза её сверкнули недобро, как-то совсем не по-детски – и в ту же секунду ниточка бус разлетелась на маленькие перламутровые капельки, исчезающие один за другим в густой траве палисадника.
– Ой! Я нечаянно, честное слово, – процедила сквозь зубы Оля, наблюдая, как я ползаю на четвереньках, выискивая в траве рассыпавшиеся бусины. А потом добавила, – Ну это… Я в школу… пойду что-ли…
– Иди, – ответила я, садясь на землю и понимая всю бесполезность своих попыток. Слезы, крупные и горькие, очень похожие на жемчужины, скатывались с моего лица и исчезали в траве.
Сейчас пошла мода показывать в сериалах истории о хороших девочках, из которых потом вырастают такие же добрые-предобрые бессловесные женщины, правильные до тошноты, скучные до невозможности. На протяжение фильма они всех кормят, понимают и согревают своей бескорыстной заботой, а врагов, даже самых злобных, оправдывают и прощают – всех злодейских