Ее пыл немного удивил Геру, но она должна была думать о самом главном, а не следить за вздорной богиней.
– И что же мне просто так смотреть, как они растут и размножаются? – поинтересовалась Гера, – так не ровен час, он уйдет к одной из них, а меня оставит одну.
– Никуда он не уйдет, небеса для него дороже всех жен и девиц, просто ты не даешь то, что они без всякого труда ему дают, – вслух размышляла Геката. Она не собиралась думать о чувствах Геры, та ей не нравилась все больше и больше.
– Да где уж мне угнаться за всеми вами, да еще и Титанитами, пока я в утробе томилась, вы времени даром не теряли. Слишком много вас развелось, за всеми не уследишь.
– Но ты стала его женой, разве этого мало?
№№№№№№
Геката усмехнулась, узнав, что и ее причислили к возлюбленным Зевса, обвинение было напрасным, пока напрасным, но кто знает, что и как будет дальше. Если он захочет, то своего добъется.
Она подивилась тому, что не исключала для себя связи с Громовержцем, а может и правда влюбилась, как утверждала матушка. Вот этого ей хотелось меньше всего, но она сильно противиться всему этому не собиралась, пусть будет, как будет.
Геката не сказала Гере, что Эрида все знает и остается на ее стороне, она решила припасти эту новость на потом. Хотя с Эридой шутки плохи, и она может как помочь, так и все испортить из вредности. И пока лучше сделать вид, что ей ничего не ведомо, а потом удивленно поднять брови и заявить, что она слышит это в первый раз.
И ведь что самое удивительное – это было почти правдой, с непредсказуемой богиней Раздора не стоит шутить и ни в чем нельзя быть уверенной до конца.
Гера задумалась, после того, когда ушла Геката, она не могла понять, радоваться ей или огорчаться из-за всего, что тут творилось. Одно только было очевидно, отступать она точно не станет, не на ту нарвались. Гера пойдет до конца, они все еще попляшут, если решат быть против нее.
№№№№№№
Но долго одна в своих покоях Гера не осталась. Тут же появилась Афина. Дочь Зевса, рожденная им самим, а не его возлюбленной меньше ярости вызывала в душе Геры. Афина усмехнулась, увидев мачеху.
– Все никак не можешь успокоиться? И сдались они тебе все, сделала бы вид, что тебе все равно, и отец перестал бы за ними бегать, у него наверняка пропал бы всякий интерес к другим, если тебя это больше не злит.
– Плохо ты его знаешь, тут бы яблоку было некуда упасть от всех его жен и детей, а мне что делать прикажешь, всех их любить и жаловать, беседы душеспасительные с ними вести?
– Но от ненависти твоей мы хуже не становимся, – напомнила Афина
Надо было признать, что даже в сравнении с Аресом – богом безрассудной войны, она была хороша, только мало это волновало саму Геру, сдвинуть с намеченной