Так они и жили. Папа- заботами о дочери, Нюсенька- заботами о себе. Наступил 1992 год. Нюсеньке едва исполнилось шестнадцать. Был май. Погода радовала своим устоявшимся теплом. Вовсю зеленели деревья, повсюду радовали ароматами нарциссы, ирисы и пышная сирень. Голуби, воркуя, купались в лужах, оставшихся после прошедшего накануне дождя.
Раннее утро 25 мая. Нюсенька сидела в своей комнате и делала выкройку из журнала Burda Moden. Ей очень хотелось такое же платьице нежно-голубого цвета, как на картинке. И еще к нему не хватало аксессуаров. Девушка пролистала несколько страниц и увидела его. Это было то, что нужно – браслет из камня голубого цвета. Нюсенька не знала, что это за камень и сколько стоит такая красота. Но ей это было неважно. Как всегда было неважно то, каким путем достигалось того, чего хотела. У неё не было этой цепочки между желанием и получением желаемого в виде ожидания и зарабатывания. У неё была прямая: желаемое – получаю. Так было всегда: стоило ей только чего-то захотеть, как это сразу появлялось у неё, такое же или даже еще лучше. Вот и в этот раз Нюсенька не сомневалась в получении желаемого.
– Пап, папа. Смотри, что я нашла. Красиво, правда?– Нюся вбежала в открытый кабинет отца с журналом в руках, – пап, ты чего?
Павел Николаевич сидел, как обычно, в своем кресле. Но как-то странно: его голова была сильно наклонена набок, руки безжизненно свесились вдоль кресла. Глаза его были закрыты, будто он спал. Нюсенька опешила. Впервые ей надо было принять какое-то решение, и оттого ей было страшно. Она подошла к телефону, стоявшему на столе, и набрала 03.
Спустя несколько часов хмурый доктор с морщиной у переносицы, сообщил девушке, что у её отца обширный инсульт, и он остаётся в больнице. Нюся вернулась домой. В голове был целый ворох мыслей. Она не понимала, что значит то, что произошло. Радоваться ей или грустить. Как ей быть дальше. Что делать. Как жить. С этими тяжёлыми думами, девушка легла в свою кровать и уснула.
Никаких помощников у них с отцом уже не было. Нюся всех выживала. Вскоре, слава о её скверном характере расползлась по всей округе, и на собеседования на роль помощницы по дому уже никто не приходил. Павел Николаевич махнул рукой и принял всё, как должное – всю работу по дому полностью взял на себя. В последнее время, его самочувствие стало сильно ухудшаться: сначала его начала одолевать слабость, потом присоединилась бессонница, затем стали мучать головные боли. Его лечащий врач порекомендовал ему пройти обследование, но он, постоянно занятый, все оттягивал визит в больницу. А Нюся, со своей беспечностью, ничего не замечала.
На следующее утро Нюся, сладко выспавшись, проснулась и села в кровати, потягиваясь и зевая.
–Пап, я проснулась, неси завтрак. Пап. Пааап. Ты не слышишь, что-ли?– крикнула в коридор Нюся, и тут вспомнила события, произошедшие накануне. Что-то несвязно бормоча, отправилась на кухню, сделала себе чай, обожглась, когда наливала, плюнула