– А что это за Вернер? Немец?
– Карл Иоганн Вернер, тысяча девятьсот семидесятого года рождения, ГДР, его дед Макс фон Вернер – лейтенант Вермахта сто двадцать третьего батальона связи был ранен в Демянском котле, до конца войны служил в тыловых частях Вермахта в районе городка Клингенталь, после войны вступил в Компартию ГДР, до смерти от инфаркта в девяностом году служил в магистрате Кингенталя. Его сын Иоган перебежал в Западный Берлин в 50-х, а внук от дочери Марты – Карл Вернер – предприниматель, владелец фирмы по производству больничной мебели, организовал на свои деньги экспедицию в район деревень Починок и Калиты в две тысячи пятом, шестом и седьмом годах. Последняя экспедиция 2004 года закончилась арестом группы Вернера на квартире Коротича в Новгороде.
– Они сейчас живы, эти парни?
Алиса опять включила часики.
– Вот что я нашла: Прямиков Сергей погиб в колонии в две тысячи пятом; Иванов Илья – пропал без вести в две тысячи семнадцатом году на территории бывшей Украины, в его отношении возбуждены уголовные дела по подозрению в торговле оружием с террористами; Максим Коротич – освобожден в две тысячи десятом по УДО, после снятия судимости окончил юридический факультет, сейчас служит адвокатом. Ему сейчас шестьдесят два года, живет в Великом Новгороде, член коллегии адвокатов «Северо-запад». Карл Вернер после освобождения в две тысячи четырнадцатом, вернулся в Германию, закрыл свою фирму и со всей семьей переехал в Россию, сейчас живет в городе Старая Русса, пенсионер.
– Он еще жив?
– По данным Госуслуг – да. Ему восемьдесят лет.
А вот это сюрприз. Два поисковика-нелегала еще живы. И зачем немец пёрся в Починок? Ясно, что с подачи папки – бывшего лейтенанта. То есть, Макс Вернер что-то такое рассказал внуку, что тот вложил немалые деньги в экспедицию. Три года подряд. Он что-то искал, а парни, им нанятые, нашли свой хабар, и на его продаже попались. Вряд ли немцу было нужно старое оружие. Он пятнадцать лет после смерти деда копил деньги? Потом три года ездил в болота под Демянском, комаров кормить. Странный поступок. А сколько ему было? Тридцать пять. Нормальный возраст. Почти мне сейчас ровесник.
– Зуд! – позвал я свой киберсьют, стоявший на зарядной станции, – проснись, соня!
– Киберсистемы никогда не спят, – ворчливо отозвался костюм, – почто тревожишь?
– Соедини меня с Самсоновым. Нет, отправь ему сообщение: «Леонид, привет. Надо поговорить. Сообщи, когда сможешь».
– Сделано.