Его прервала серия близких гулких ударов – отголоски взрывов весьма внушительной силы. Начавшуюся было панику на корню пресекла трансляция:
– Сохраняйте, блядь, спокойствие. У нас всё нормально – я в камеры вижу. Рты, бля, закрыли. Не мешаем работать, не суетимся, а то свет выключу.
Я никогда не видел такого количества соляных столбов. Начальник сорвал с пояса рацию и заорал в неё:
– Паша, ты охуел? Ты чё несёшь?
Из ретранслятора донеслось:
– Э-э-э, виноват, граждане пассажиры… Наблюдаю в наружные камеры взрывы на территории "Станкоэкспорта". У нас повреждений нет.
Народ потихоньку отпускало. Начальник продолжил речь…
Нам было предложено организоваться в группы и заняться банальной мародеркой с целью раздобыть покушать. Каждой группе предавался целый полицейский с автоматом. Во избежание эксцессов с хозяевами ларьков ну и чтоб никто не сбежал, наверное. Я поднял руку. Начальник недовольно посмотрел на меня и нехотя кивнул.
– Только коротко,– сказал он. Я кивнул.
– Максимально коротко. У нас группа уже есть. И полицейский нам не нужен – так получилось, что мы с оружием, только патронов маловато, У входа в метро стоит наш грузовик (Валера потряс ключами), пока другие чистят ближайшие магазины, мы можем проехать подальше, но нам нужны гарантии что мы войдем обратно случись чего.
– Добро, поднимитесь в помещение полиции, со старшим смены обговорите детали насчет входа-выхода и связи с остальными группами. Я ему о вас сообщу.
Тут влез Вовка со своими сумками.
– Вот, начальник, -сказал он пиная клетчатый баул. Продукты тут. Можете начинать кормить детей.
Подскочившие тетки в синих форменных жилетках уволокли обе сумки с завидным проворством.
–А шо же ты, альтруист, третью сумку не отдал? – Спросил я, когда мы втроём поднимались по лестнице
– А там вискарь, восемь бутылок, – хихикнул брат.
– Да ну? – Поразился я. – А не звенят почему?
– Так они в тубах…
Глава 3. Зарождение меновой торговли и дипломатии.
Поднявшись к турникетам, мы были встречены сержантом полиции, который, как оказалось, был предупрежден о нас по рации. Он провел нас через крашенную мильён раз, в том числе последний раз коричневым, дверь. Затем узеньким коридором тоже мильён раз крашенным, только кислотно-зелёным, и мы оказались в большем кабинете с непомерно высокими потолками. Половину кабинета занимал обезьянник, а половину – стол с монитором и полицейским старлеем. Старлей поражал монументальностью, усатостью, мордатостью и пузатостью. Первым делом он поинтересовался документами на оружие и долго их изучал. Периодически доносился гул близких взрывов.
Я задолбался стоять и сел без приглашения на стул.
– Чё ты борзый такой? – Спросило официальное лицо. – Ну-ка встал!
–Я не борзый, я дерзкий, -засмеялся