– Могу дать тебе несколько рекомендаций, есть пара-другая толковых переводчиков, – предложила я.
Решила свернуть разговор, пока не зашли на территорию, на которую не собиралась ступать. Не сегодня, сегодня пить бурбон настроения не было. С утра хотелось убивать, к обеду реветь, глядя на потёки дождя по панорамному окну, к вечеру есть и злословить. На всё, что происходит после бурбона, настроения не было.
– Мне не нужен толковый переводчик, мне нужен специалист экстра-класса, и это – ты, – спокойно ответил Таир, скользнув по мне взглядом, который оценивал отнюдь не мои профессиональные навыки.
– И ты считаешь, что я соглашусь? – прищурилась я, отвечая точно таким же взглядом.
Хорош, чертовски хорош, откровенно шикарен. Ему бы по красной ковровой дорожке в каком-нибудь Голливуде ходить, улыбки фанаткам направо и налево раздавать, торсом на большом экране блистать, вызывая повышенное слюноотделение поклонниц, а не…
Чем, кстати, Таир Ин нынче занимается? Когда мы поженились, он торговал алкоголем, открыл завод минеральной воды. Потом был связан с торговлей леса, про него говорили «лесной магнат», мелькало имя бывшего мужа в связи с производством и продажей удобрений.
Удивительно, он мог взяться за что угодно, от поставок манной каши в детские сады до продажи драгоценных камней или сталелитейного производства, и выжать максимум прибыли. Показать фантастический результат при любых исходных данных.
Потрясающее качество для сына рядового инженера дизелестроительного завода, развалившегося в эпоху Перестройки, и учительницы математики в ПТУ, которое, кстати, тоже закрылось примерно в те же годы.
Правда, у бабушки Таира, когда я последний раз слышала о ней, а случилось это больше десяти лет назад, было небольшой кафе крымско-татарской кухни, но не припомню, чтобы бабушку Алиме (для всех Аллу) называли «магнат лагмана».
– Согласишься, – самоуверенно кивнул Таир.
– Откуда такая уверенность? – откинулась я на спинку стула, уставившись на собеседника, мысленно приподнимая грудь.
Да-да, деловой фасон комбинезона не скрывал то, что скрыть невозможно. Не только к Таиру природа была великодушна, меня тоже не обошла милостями. Не настолько, чтобы мечтать о редукционной маммопластике[1], однако результат щедрости выглядел весьма выдающимся.
– От твоего здравого смысла, которым ты не пренебрегаешь, и вот этой цифры, – Таир быстро написал на салфетки число.
– Это за год? – уточнила я.
– Это по достижению результата, – спокойно ответил Таир.
– Результат ты собираешься достигнуть в следующей пятилетке?
– Через месяц, максимум два, – было мне ответом.
– Ты собираешься заплатить такую сумму за месяц работы? – уточнила я. – Грязными, чистыми, по трудовому договору?
– После