Золото меня действительно любит. С самого моего тут появления в первых добытых трофеях тоже золотой шлих и песок были. Гриша, трупы обыскивая, тогда его нашел и припрятал. Уже потом, когда я в себя пришел и мы на хутор вернулись, он мне его отдал.
Ну и позже, участвуя в перестрелках со всякими-разными тут, отваживая их от наших земель, я тоже не раз золотишко трофеями добывал.
Несмотря на недовольство бабушки, плотно обедать не стал, только половину пирога с ливером съел, молоком его запивая, вторую половину в дорогу с собой взял. Пока перекусывал, успел и ей, и сестренкам, не особо вдаваясь в подробности, рассказать, что и как со мной произошло и к чему такая спешка.
Вот так, не успев домой вернуться, пришлось практически сразу снова в дорогу отправляться… Предварительно, как и планировал, заскочил в Кроуновку к жившим там корейцам, отдал Йеджуну выбранный дедом спрингфилд с пулелейкой к нему, но без запаса пороха и капсюлей.
– Хватит ему, – коротко так припечатал дед, когда я заикнулся о капсюлях.
Корейские крестьяне в наших местах еще в шестьдесят девятом году появились, целыми семьями бежали от разразившегося в Корее голода и феодального беспредела. Да столько их набежало, что как-то незаметно целые поселения образовались. В трех верстах от нашего хутора Кроуновка находится, в пяти – Корсакова, в одиннадцати – Пуциловка, сразу за Суйфуном, ближайшая к Никольскому – деревня Чапигоу. И все это корейские поселения, хотя их еще больше, я только ближайшие перечислил.
Мы этих пришлых и нерусских сначала настороженно приняли, но потом как-то привыкли, вполне себе добрососедские отношения наладились. Да и как не наладиться, если видно – нормальные люди, и они сюда именно на постоянное место жительства пришли. Работают с утра до самого позднего вечера – или в поле, или по хозяйству возятся.
– Все, Му Хен, спасибо, дальше я сам, на своих двоих.
– Мозет, подоздат тебя, Егор?
– Не надо ждать, я не сегодня завтра возвращаться буду.
Еле отделался! Сначала от Йеджуна, который в полнейший шок впал, когда я ему мушкет отдал. Не сразу до него дошло, почему и за что я ему его дарю. А вот когда дошло, то принялся как болванчик кланяться и благодарить, кланяться и благодарить. Еле отбился от него с его благодарностями. Но не до конца: когда он соображать начал и понял, куда я направляюсь (сказал ему, что в Никольское спешу, куда с утра не попал), вот он быстренько своему старшему сыну велел лошадей запрягать и меня куда нужно сопроводить. Так что удачно получилось, от Кроуновки до Суйфуна пятнадцать верст верхом проехал. Но дальше уже все, лошади меня только тормозить будут, так как я не по относительно проходимой «дороге», а напрямки по звериным тропам к даурам пойду. Но сначала…
Убедившись, что Му Хен и его молчаливый друг, который тоже присоединился к нашей поездке, отправились обратно, прихватив с собой выделенного мне мерина, я чуть