Что, если… Нет, он очень, очень далеко. Лучше думать так.
6
Крепость Лун
Какея не была похожа на место, которое выбрал бы для своей резиденции бессмертный. Но то же самое можно сказать и о запустелом острове, где Игрок жил в мире Джекоба, и о Шванштайне, сонном аустрийском городишке, где в руинах замка таилось зеркало, сквозь которое Джекоб годами переходил из одного мира в другой.
Какею, как и Шванштайн, окружали густо поросшие лесом горы. Самая крутая отбрасывала тень на деревню, а крепость, видневшаяся среди деревьев высоко на ее склоне, свидетельствовала о прошлом, когда Какея была больше чем просто убогая, всеми забытая деревня. Что крепость огромна, Джекоб видел даже издалека. За черными стенами нашлось бы место для дюжины замков, как тот, чья башня так часто приветствовала его в этом мире. Но крепость выглядела пришедшей в упадок. Как бессмертным и нравилось…
– Это Цуки но юсаи, – пояснил Хидео. – Крепость Лун. Время и ветер стерли серебро и бронзу, создававшие впечатление, будто на ее камнях играет свет обеих лун. Только стены по-прежнему черны как ночь.
Дома в тени крепостного холма были такими же скромными, как и во всех деревнях, через которые они проезжали: стены из деревянных реек, обтянутых молочного цвета бумагой, крыши, крытые деревянной черепицей из коры кипариса, и низкие входы, охраняемые резными драконами и демонами. Немощеную центральную улицу, мокрую после недавнего дождя, окаймляли вишневые деревья и видавшие виды фонари, а искусная резьба по дереву на некоторых домах позволяла догадываться, как прекрасна была Какея в пору своего расцвета. Среди жилых домов прямо на улице располагались мастерские, где занимались своим ремеслом гончары и корзинщики, а на краю деревни в окружении очень старых деревьев стояла четырехъярусная пагода. Напоминая об утраченном благополучии и влиянии Какеи, она выглядела почти так же впечатляюще, как и крепость высоко над ее крышами.
– А что заставило хозяев покинуть крепость? – спросил Джекоб, когда Хидео остановился у постоялого двора, крышу которого увядающая листва клена запятнала всеми красками осени. – Стены, похоже, обветшали, но целы.
– О да, Крепость Лун никогда не завоевывали. Но правитель, живший там последним, совершил ошибку, оскорбив еще более могущественного господина, что означало катастрофу не только для него, но и для всей его семьи, хотя он и сделал сэппуку, чтобы ее защитить.
Сэппуку… Такое же ритуальное самоубийство знали и в Японии в мире Джекоба. Побежденный восстанавливал свою честь, вспарывая себе живот мечом – по возможности не поморщившись. Да, все так. Джекоб поднял взгляд на черную крепость. Бессмертному, называющему себя Воином, эта история наверняка по вкусу. Япония на исходе девятнадцатого века открылась Западу, но Нихон,