период якобинской диктатуры Бонапарт впервые начал серьезно приглядываться к политикам. Девять (позднее двенадцать) членов Комитета общественной безопасности образовали, орган с диктаторскими полномочиями, деятельность которого должна была основываться на принципе общей воли, заимствованном у Руссо. По этой теории выходило, что самые лучшие и мудрые люди будут решать, какие меры следует предпринять в Интересах общества. Система представительной демократии отвергалась. В апреле 1793 года эти люди взяли власть во Франции в свои руки и стали править по законам военного времени, посылая несогласных на гильотину и совершай массовые казни. Все это творилось во имя спасения революции от армий старорежимной Европы. Террор был изобретением Дантона; говоря строго объективно, этот термин обозначал использование самых радикальных средств для того, чтобы поставить всю нацию под ружье. По закону «о подозрительных» смертная казнь распространялась не только на явных врагов, таких, например, как возвратившиеся эмигранты, но и на тех, кто возбудил к себе подозрительность своей недостаточной преданностью делу революции. Ими могли быть и генералы, проигравшие сражение. Дантон объявил, что Республика не может считать себя в безопасности, пока жив хотя бы один ее противник; даже «безразличных» следовало отлавливать. А затем коллеги и самого Дантона послали на эшафот; посчитав его недостаточно радикальным. С момента устранения Дантона в комитете безраздельно властвовал Максимилиан Робеспьер. Один из его друзей, Арман де Сен-Жюст, предупреждал, что пои определенных обстоятельствах общая воля может подвергнуться «извращениям»; и тогда она может предстать в любой мыслимой форме – «через двадцать лет может произойти даже реставрация монархии». (В «Происхождении тоталитарной демократии» говорится по этому поводу: «Наполеону потребовалось менее двадцати лет, чтобы заявить, что он является воплощением воли всей французской наций, и найти этому теоретическое обоснование»). Террор стал настолько разнузданным, что фактически превратился в массовые убийства ни в чем не повинных людей и его начали опасаться даже сами якобинцы. После переворота 9 термидора в стране установился более снисходительный режим, а сторонники Робеспьера сами отправились на гильотину.
Как мы уже убедились, Наполеон всегда питал некоторую слабость к Робеспьеру, подчеркивая, что «Марат, де Варенн, Фуше и другие были несравненно более жестокими и кровожадными». Его уважением пользовался и Лазар Карно, прозванный «архитектором победы». Его безжалостность и организаторский талант помогли восстановить рухнувшую французскую систему набора рекрутов и превратить недисциплинированную толпу в грозную боевую силу. Этот уроженец Бургундии, бывший в 1789 году саперным капитаном, ненавидел знать еще более люто, нежели сам Робеспьер; Бонапарт утверждает, что последнему иногда даже приходилось сдерживать Карно, посылавшего слишком многих на Гильотину.
Термидорианский
