У Фурцевой болел бок. Похоже, сломано ребро или трещина. Без рентгена не разберешь. Сразу после того, как мы выволокли Арашева, она села на камень в сторонке и тихо охала, вытирая слезы. И только мы с Дегтяревой отделались практически легким испугом, синяки и ссадины в такой ситуации не в счет.
Но всё это была фигня. Потому что все, кто был впереди, погибли. И прапора, и экипаж. И спасибо капитану Юркину, который смог посадить вертолет, практически умирая. Как выберемся, пойду в церковь, поставлю свечку за него. Летун погиб от ранения в печень.
Остальных разрубило лопастью. Смотреть на это месиво было весьма тошно, но мы вытащили останки. И уложили рядком на земле. Собрали документы и оружие. Рация ожидаемо не работала. И тут, после всей суеты, кровавой и очень грустной, до меня дошло, что старший этого коллектива – я. Потому что женщины – они вообще вольнонаемные, а Валера – прапор. И что прикажете делать? Если здраво рассудить, то я даже не знаю толком, где мы находимся. У меня нет навигатора, на котором была бы обозначена точка нашего расположения и показаны три варианта пешего пути до ближайшей автобусной остановки. Простая карта была – в планшете у пилотов, с летным заданием и маршрутом.
Летели мы минут сорок. Но это километров сто до Кабула. По оптимистичным прогнозам. Пешим ходом при наличии дороги здоровые люди преодолеют такое расстояние за двое суток. А при наличии поломанного майора, Фурцевой, которую лучше уложить в люлю и не трогать совсем? Да плюс Тихонов с сотрясением головного мозга – только за последние минут десять Валера дважды блевал, да и выглядел…
Чтобы не думать о плохом, я забрался на ближний пригорок, огляделся. Полупустыня, с вкраплениями скальных выходов. Здоровенная длинная гора. Солнце жарит вовсю, ни деревца, ни озерка. Пригляделся. Сука! В километре, или чуть больше от нас дымилась какая-то груда железа. Очень похожая на второй вертолет. Вот только добраться туда сможет, наверное, группа опытных альпинистов. Или десант с неба. Пешком… Через какие-то особо извращенные нагромождения камней…
Совсем все тухло. Я спустился обратно к нашему биваку, пронаблюдал, как Тоня с помощью Ким накладывает майору на ногу шину. Фурцева и Тихонов – не бойцы, начал сам стаскивать в одну кучу все, что было в нашем вертолете.
Из оружия – четыре целых калаша-укорота, по два магазина на каждый, и один ручной пулемет. Это, похоже, имущество тех прапорщиков, что с нами летели. Целая россыпь пистолетов. И ТТ, и «макаровы». Тоже все с запасными магазинами. В том числе и мой, который я перед полетом засунул в сумку от противогаза. Повезло раскопать. Толку, правда, от этих пукалок… По три раза застрелиться, как гласит грустная армейская шутка?
Я проинспектировал наши припасы. Сухпая на шестерых на сутки хватит, воды чуть поменьше. Есть перевязка и аптечки, добытые в результате финальных раскопок. Тогда же нашел полуразбитый бинокль и ракетницу с полным набором сигналов. Три раза запустить красную в небо хватит. Было бы кому…
Стоп!