Трибунал. Павел Сморо́дин

Кузнечик от удара ногой по раскладушке. Хорист стоял рядом и с недовольной рожей смотрел на него.

      – Слышь, – голос напарника впервые был слегка взволнованным, – ты стонал во сне.

      – Да… – Голова с трудом сообразила, что он уже давно не на войне, а сидит на их конспиративной квартире. – Приснилась херня.

      – Серьезное что-то?

      – Просто глупость, один друг.

      Хорист тихонько хрюкнул.

      – Забудь. Тебя все забыли, и ты забудь.

      – Иди ты со своими советами.

      – Пацан, – мужчина сел на край кровати, – ты думаешь, у меня этого не было? Думаешь, я весь из себя такой злобный мудак, у которого ничего святого? Так вот, да, я именно такой. Но если ты думаешь, что это было всегда, то я тебя расстрою. Меня тоже тянуло туда, я знаю, что говорю.

      В голосе Хориста сквозили нотки подавленной боли и какой-то обиды. Как будто он уговаривал больше сам себя. Спорить не хотелось. Что же, видимо, не зря он настучал этому козлу по роже.

      – Конечно. – Голос Кузнечика слегка дрогнул.

      – Думаешь, я тупой и не понял, куда ты свалил вчера? Заметил какого-то ублюдка знакомого и решил проверить? Это кто был?

      – Не твое дело, – огрызнулся в ответ парень.

      – Еще как мое, пока мы с тобой делаем одно дело, все про тебя – моя забота. Кто это был?

      – Человек, похожий на моего сержанта.

      – Он?

      – Обознался, – за каким-то хреном соврал Кузнечик. Вываливать все перед временным напарником не хотелось, он и так слишком много рассказал про себя. Хорист ему не друг. Точка. Все, кому он мог позволить прикрыть спину, остались в земле.

      – Па-а-а-арень, – протянул Хорист с жалостью, – я тоже в каждой мимо проходившей бабе искал бывшую жену, тоже приходил к нашему дому и пырился в окно. И знаешь что?

      – Ну?

      – Эта дрянь меня даже не заметила. Будет больно. И либо ты прекратишь тыкать себе в сердце раскаленным ножом, либо сдохнешь от болевого шока.