Орриван нахмурился.
Он был явно недоволен. В то же время патриций отлично понимал, что это лучше, чем ничего, потому что без Печатей император бы ни за что не пошёл навстречу, а сейчас появился шанс обрести независимость и возродить новую эпоху. Пусть не пяти Печатей, но хотя бы трёх.
– Да, Ваше Величество, – наконец согласился Орриван.
Тадеуш кивнул.
Его лицо казалось спокойным, даже излишне спокойным, но вот пальцы императора то и дело сжимались и разжимались на бархатных подлокотниках кресла.
Он опять посмотрел на меня, прямо в глаза, и произнёс с напряжением:
– Теперь ты, Теодор. Как я понимаю, ты заявляешь свои права на престол, а значит, и на статус патриция рода Рингов. Всё верно? Печать на твоей руке даёт однозначно это понять. – Тадеуш оглядел всех. – Господа, хоть Печать Рингов и была отнята у Фердинанда в бою, но сама реликвия не покинула род, не была утеряна или уничтожена. И это главное. Мы принимаем Теодора обратно в семью, раз он этого хочет. Мы сами этого хотим и даже объявляли об этом на всю страну. Но есть два условия, господа. Два очень важных условия для Теодора Ринга, моего дражайшего внука.
Император сделал паузу. Столь долгую, что все снова успели занервничать.
Орриван сжал кулаки так сильно, что хрустнули костяшки, Скорпиус помрачнел, Сильвер прикусила губу. Лишь Софи была спокойна и не проявляла эмоций. Хотя, один чёрт знает, что происходило сейчас за её вуалью.
Я тоже не сводил глаз с императора и ждал, что тот скажет.
Моя правая рука совсем онемела, пальцы пекло всё сильнее, но самое паршивое, что из-под перстня снова засочилась кровь. Я медленно убрал руку под стол, одновременно стирая ладонью алые капли с мрамора. Постарался расслабить пальцы на колене в надежде, что боль хоть немного отпустит.
Бесполезно.
Жжение добралось до запястья и уже продвигалось к локтю. Перед глазами снова поплыло, во рту собралась слюна, из желудка поднялась палящая волна тошноты.
Оставалось минуты две-три до того, как меня вырвет прямо на этот прекрасный мраморный стол переговоров, но я всё равно смотрел на Тадеуша в упор, почти не моргая, хоть и держался из последних сил.
Император наслаждался всеобщим волнением и звенящей тишиной.
– Итак, условие первое! – наконец произнес он.
После затяжной паузы его голос прозвучал так веско, что все наклонились вперёд.
– Если Теодор будет принят в семью, – продолжил Тадеуш, – то с этого момента он обязуется беспрекословно подчиняться патрицию рода. Теодор должен будет снять Печать Рингов немедленно и отдать на хранение в городской Музей Искусств. Мы поместим Печать под охрану из представителей трёх родов и выставим для обозрения общественности на специальном постаменте под стеклом. Любой желающий сможет увидеть реликвию Рингов, пока она не перейдёт в руки нового патриция. Так будет справедливо и безопасно для всех нас. Кто