–
Вас случайно зовут не Айзек Уайт? – вот теперь я понял, почему она рассматривала меня. Она меня узнала. Как и у многих писателей, мой портрет красуется на обратной стороне моих книг. Конечно, там я моложе, стройнее. Когда-то у меня не было отбоя от девушек, но сейчас я постарел, появились морщины, несколько седых волос, а там, где когда-то был пресс, теперь небольшой животик. Ещё пять лет назад, если бы она подошла ко мне, то я точно знал, что ночью буду познавать ее, как она мои книги. Но сейчас это все реже происходит. Молодые девушки видят во мне отца, доброго дядю, а не знаменитого красавчика. Но я все равно не теряю надежды, особенно с такими милыми созданиями, застрявшими в этой дыре. Каждая же хочет заполучить принца на белом коне, который увезёт ее из этой дыры.
–
Да, это я – сказал я своим сексуальным голосом, втянув живот и сделав свою сексуальное лицо. Но всего через мгновение я понял, что лучше бы я это не делал.
–
Вам плохо стало? Может вам воды принести? Или вызвать врача? – забеспокоилась официантка. Конечно же я старый дурак. Какое сексуальное лицо. Мне почти сорок. Когда я его делаю, я не становлюсь сексуальнее, больше похоже, что у меня запор. Тут же я убрал эту физиономию со своего лица, и заверил ее, что все хорошо. – О, я обожаю ваши книги, «Отель крови», «Канадский душитель», «Маньяки
XXI
века», это все прям в душе у меня застряли… – каждый раз, когда я слышу свои произведения, я понимаю, что никогда не умел давать названия книгам. Они либо самые типичные, либо звучат так, как будто это ребёнок сочинил. – ночами я их читала, они оставляли дрожь в коленях.
–
Если хотите, я мог бы дать вам автограф. – Конечно я знал, что у неё нет с собой книги. Это был предлог, чтобы встретиться вечером, возможно даже у неё дома. Самонадеянно, но зато часто работает.
–
Ой, у меня нет с собой книги…– не успев договорить, я тут же предложил ей встретиться вечером, чтобы дать автограф попозже и возможно что-то даже больше. Но она отказала, объяснив, что у нее нету книг, она брала их у подружки, когда она ещё жила в другом городе. Да и ее бы мать никуда не отпустила, тем более со взрослым мужчиной средних лет. Меня, конечно, это задело. Когда молодые говорят о тебе, как о старике, всегда приходит грусть упущенных возможностей. Особенно, когда говорят это молодые красивые девушки. Но видимо девушке очень скучно здесь, а я хоть какая-то знаменитость, да и поговорить ей видимо не особо есть с кем. Поэтому она подсела ко мне. Я бы не сказал, что сильно рад этому. Она со мной разговаривала, как с отцом или дядей. Народу не было в кафе, поэтому она могла спокойно сидеть и ныть о своей жизни.