– Приветствую, ваше святейшество! – крикнул книжник за двадцать шагов до монаха.
– Привет и тебе, друг мечник! Однако постарайся больше не приветствовать меня как Первосвященника, – заметил Грион, очищая рукав от глины.
– Отчего же? – с весёлостью спросил подошедший книгочей, и на мгновение положил руку ему на плечо. – Неужели ушлые слуги Визирдана рыскают и здесь?
– Первосвященник считает, что должен знать абсолютно обо всех делах, происходящих с участием его подопечных и тебе, Аркарк, это хорошо известно. Его святейшество будет крайне недоволен, узнав, что часть мёда, собранного его пчёлами со сладких цветов, уносится в другой улей, – последние слова Грион проговорил книгочею, оглядываясь по сторонам.
Монах не считал лишним напомнить другу, который явно принёс новый заказ, что вообще-то только с одобрения епископов можно было приниматься за переписывание книг и брать в руки перо или стилус. Грион в совершенстве владел ксебским языком и поэтому за ним присматривали витархемские епископы. Дополнительный интерес к личности монаха с их стороны возник также ввиду того, что он во времена своей юности по непонятным для церкви причинам отказался сразу от двух возможных карьерных линий, чем вызвал недоумение и подозрение в сектантстве. Грион догадывался, что один из братьев сообщает главе Белого монастыря о самых любопытных событиях в лечебнице. По этой причине он опасался разговаривать открыто и употреблял иносказания, придуманные вместе с книгочеем, называя деньги мёдом, а религиозные книги – сладкими цветами. Грегеры, получаемые от работы на Аркарка, требовались ему для покупки еды и снадобий в лечебницу, на которую из королевской казны отпускались жалкие крохи.
С мечником, профессионально занимающимся переписыванием и продажей книг, они познакомились ещё молодыми на философских испытаниях учеников монастырской школы города Токина. Тогда странствующий по Аксии святобригеец распознал в юноше недюжинный ум. Через много лет они неожиданно встретились в столице королевства и, обнаружив друг в друге единомыслие, подружились и стали вместе трудиться над книгами, иногда привлекая к работе надёжных людей.
– Как здоровье твоих пчёл и муравьёв? – спросил Аркарк, используя иносказательную лексику.
– Пчёлы в порядке, слава Бриёгу, и ждут новых весенних цветов, а муравьи работают в лечебнице как проклятые. К сожалению, в городе появилась новая болезнь, и мы пока не знаем средств борьбы с ней, – поделился известием Грион.
– И в чем её новизна? Жирный кот ещё не истребил всех крыс в порту? – спросил книгочей.
Большой или ленивый кот на языке двух друзей означал непосредственно Рочилда Х Осторожного. Аркарк не питал положительных иллюзий в отношении своего монарха, славившегося бездельем