Все герои культурные и воспитанные люди, потому изъясняются, по мере своих возможностей и способностей, изысканно, ритмической прозой, почти что стихами.
Оба действия происходят почти в безлюдном месте, в маленьком уголке довольно большого, городского сквера, где достаточно скамеек и беседок, деревьев и цветов на клумбах.
Действие первое
Под не навязчивую классическую мелодию, исполняемую на клавесине, занавес открывается. На сцене под раскидистыми зелёными деревьями стоят две скамейки. Появляется Степан Захарович, очень прилично одетый моложавый пенсионер, возможно даже, он в чёрном костюме, в белой рубашке и при галстуке-бабочке. Он ходит по сцене, почёсывая затылок.
Степан Захарович (размышляет вслух, произносит монолог): – Погода в сквере этом превосходна, но главное заключено не в ней. А в том, чтоб заработать много денег. Какой дурак, с каких трибун сказал, что жизнь пенсионера превосходна? Он пошутил? Как долго шутки эти злые длятся?! А молодёжь? Её тяжелей всего. Кому они нужны, тупые сказки, которым грош цена давным-давно! Здесь у меня сейчас набита стрелка! Но, чёрт возьми, мне могут помешать! Знакомых очень много в чудном сквере. Придётся действовать на свой мне страх и риск. Ведь случай важный упускать нельзя (садится на скамейку). Решил продать я важному магнату, придурку и чинуше… пустоту! (встаёт). Да, пустоту! Совсем пустое место!
Ему я позвонил по телефону и сообщил, что у меня есть чудо! Такого чуда не было ещё нигде и никогда! Да и не будет! Я рассказал ему о том, что у меня собака есть… собака не простая. А собака-невидимка! Давно зову я пса, да, кобеля-дворнягу, обычной… кличкой бобик Демофобик! Никто её не видит, даже я. Да потому, что нет её в природе! Напрасно все считают богачи, что лохи только среди тех, кто беден, кого они как липку ободрали, присвоив всё народное добро. Он купит пса-фантома у меня! Магнат из полудурков – сам Качурин (из правого рукава достаёт вилку). Ха-ха-ха! Совсем простая вилка! Но можно сымитировать укус собаки страшной из… иного мира, собаки-невидимки, господа! Кольнул немного – вот тебе и рана (прячет вилку в рукав, и тут же из другого достаёт средних размеров спринцовку-грушу, направляет вниз «соском», давит на неё. Оттуда вылетает струя жёлтой жидкости).
Вот эта клизма тоже золотая! В ней, так сказать, моча моей собаки! Вдруг невидимка, друг четвероногий, кого-нибудь захочет обмочить. Но не моча здесь, а всего лишь – чай. Правда, собаки нет! Да! Я уже представил, как я гуляю с ней, с волнением, по скверу (прячет спринцовку в рукав. Достаёт из бокового кармана миниатюрный магнитофон). Со мною диктофон. Он цифровой. Со звуком мощным. Надо всё проверить (нажимает кнопку. Раздаётся лай собаки, потом рычание, затем – визг). Тут много записей, которые меня сегодня сделают счастливым и богатым (выключает диктофон, прячет его в карман). Но только бы не проколоться мне! С богатыми ворами шутки плохи! Но думаю, что будет всё тип-топ! Не просто же всё так… Ты сослужи мне службу, Демофобик, прекрасный пёс, который, просто, блеф (очень серьёзно)! Но я ведь не прохвост! Я значу много! Мне кажется, что я – народный мститель! И может быть, давно пора пришла объединиться людям разных наций, пора пришла вернуть своё добро!
Степан Захарович уходит. Тут же появляется Клавдия Максимовна с сумочкой и газетой в руках, садиться на скамейку. Эту женщину в солидном возрасте трудно назвать старушкой или даже пожилой, она одета очень… по моде, и на у неё лице достаточно пудры, помады и прочей косметики. Предположим, что она в шикарном длинном оранжевом платье с элегантным чёрным поясом, на шее – колье. Да и сумочка её, которую она кладёт рядом с собой, тоже смотрится.
Клавдия Максимовна, открывает газету и тут же откладывает её в сторону, встаёт со скамейки, начинает ходить по сцене. Явно волнуется.
Клавдия Максимовна (время от времени, поднимая руки к небу и оглядываясь по сторонам): – О! Господи! Скажи мне почему, в газете пишут такие непристойности, скажи! Культура там отсутствует совсем, и кажется, писал статьи какой-то дворник, необразованный, к тому же, очень пьяный, не выходящий вечно из запоев. Понятно сразу, журналисты наши не то чтобы не дружат с головою. Вообще, с ней не общаются никак. Язык у них такой, как будто б с Марса или с другой планеты прилетели… Неужто точно так же они пишут, как говорят?
Они народ не любят, демофобы! А пишут лишь о том, как на Майорках, под Ниццей, в Лондоне какие-то бояре… из непонятных русских, приобретают и дворцы, и замки. Да где же, как, когда смогли они так много и мгновенно заработать? Впрочем, пусть жируют. В обжорстве диком и глубоком пьянстве, разврате превеликом они совсем забыли о культуре. Вот так их страшно наказал Всевышний!
С экранов телевизоров галдят всё про убийства да пьяниц разных, наркоманов… про разврат и секс! Какое безобразье! Дерьмом страну культурно поливают. Интеллигентности в России ни на грош. Все очумели, отупели сходу… Так тупеют лишь голливудские актёры, когда в нелепых фильмах англосаксы спасают мир, полмира убивая.
Но, впрочем, мне до этого нет дела. Забот своих