Четырнадцать с половиной тысяч! Хотя Вики все еще не могла в это поверить, она почувствовала, как губы расплываются в улыбке. Произведение искусства сложно объективно оценить: оно всегда стоит столько, сколько за него готовы заплатить. Интуиция ее не обманула: эта графика – нечто особенное. Но даже в самых смелых мечтах она не предполагала, что за нее предложат такую сумму. И как назло, она пропустила именно эти торги.
В ту ночь Вики плохо спала, потому что ей снова приснился этот сон. Сон, который она видела слишком часто. В нем Вики сидела на подоконнике старого дома у моря и смотрела на залитую дождем улицу. В руках у нее была чашка какао, а за спиной мерцал уютный огонь. И все же ей было холодно. Вики понимала, что кого-то ждет. Во сне она так и не узнала, кого именно.
Она зевнула, прикрыв рот ладонью. Последние несколько дней были напряженными. Аукционы в Художественной галерее Ламбаха проводились дважды в год: один раз в конце весны, второй – в конце осени, в преддверии Рождества, когда предметы искусства выставлялись на торги не для перепродажи, не для коллекций или инвестиции, а в качестве подарков. За последние две недели ноября было выставлено более девяти тысяч произведений искусства, и одной только Вики, отвечавшей за графику, пришлось идентифицировать и каталогизировать тысячу шестьсот из них. За неделю до начала аукциона у заинтересованных лиц также была возможность посмотреть отдельные лоты и задать вопросы, на что уходило дополнительное время.
С учетом накопленных сверхурочных Вики могла бы провести четыре недели на Мальдивах. Но следующего отпуска придется ждать довольно долго.
Она незаметно попыталась размять напряженные мышцы. В сентябре из-за сильных болей в спине она ходила к массажистке. На прием ее записала помощница, поэтому только во время визита Вики узнала, что эта женщина – ее нужно было называть Абати – еще и шаманка. Воздух в ее кабинете был пропитан ароматом палочек сандала и пачули, на стенах висели индийские платки, и Абати настояла, чтобы сначала провести с ней обстоятельную беседу за чашкой чая (кофе она не пила), вместо того чтобы разобраться с ее напряжением. К концу сеанса, когда Абати установила, что причина проблем со спиной – хронический стресс, а не просто плохая осанка, Вики поклялась никогда больше туда не возвращаться. И не вернулась. На следующие сеансы массажа в стерильном центре физиотерапии Вики записывалась сама, и они, что удобно, длились всего пятнадцать минут и не предполагали ни чая, ни разговоров.
Однако на прощание Абати дала ей кое-что, от чего Вики не смогла отказаться. «В тебе много боли, – сказала она, пристально глядя ей в глаза с долей тревоги. – Но эта боль наделяет тебя огромной чувствительностью. У тебя есть особый дар: ты способна заглянуть в самую душу произведению искусства.