– Как же страшно-то, господи. А-а-а! – заорал он, затем, собравшись, заработал сильнее ногами и руками, поднимаясь.
Вот и парапет, перескочив внутрь, Гончаров сорвал мушкет и пристегнул к нему штык.
Вслед за ним наверх выбрался и поручик Копорский.
– Четвёртый взвод, ко мне-е! Ко мне, фланкёры! – крикнул он, размахивая саблей.
– Тимоха, мы тут! – К Гончарову подбежал Блохин с обоими Ваньками.
– Остальные где?! Все живы?! – перебивая шум боя, прокричал Тимофей.
– Не знаю! – замотав головой, признался Лёнька. – Всё в такой суматохе было! Пушки картечью густо бьют, стрелки сверху ловко пуляют. Осипу Кожевникову башку прострелили, перед рвом он лежит. Более никого я не видел.
Наверх продолжали карабкаться драгуны. Кошелев, Герасимов, Чанов, Хребтов Макар и Колька. Около Гончарова сгрудилось уже восемь человек.
– Сидора убило, а Елистратке руку прострелили, – доложился Кошелев. – Он сам в лагерь пошёл, вроде кость цела, пятерню сжимал-разжимал.
– Ярыгин где, кто его видел?! – крикнул Тимофей, оглядываясь. – У него весь наш патронный припас при себе.
– Братцы, я тут! – с дальнего конца стены донёсся знакомый голос. – Бегу-у!
– Драгуны! Пехота две башни захватила! – выскочил из бокового хода Огнев. – Тифлисский полк в город ворвался, поддержим мушкетёров! За мной!
– Вперёд, братцы, дальше вместе держимся! – Увлекая за собой людей, Гончаров бросился следом за ним.
Топая по камням стены, перескакивая через лежащие трупы, а где-то прямо и по ним, драгуны пробежали пару десятков шагов и, заскочив в башню, начали спускаться по винтовой лестнице. Здесь тоже всюду лежали трупы, а каменные ступени были обильно политы кровью.
На двух узких городских улочках кипел ожесточённый бой. На прорвавшихся в город русских неприятель бросил все свои резервы. Борьба шла буквально за каждую саже́нь, за каждый шаг внутри города. Подоспевшая сотня драгун усилила давление на неприятеля, и ханцы с персами начали пятиться.
– Бам! Бам! – ударили выстрелы из выходящих на улицу окон большого дома. Огнев взмахнул саблей и, выронив её, рухнул на землю.
– Гончаров, очисти от стрелков дом! – прокричал Копорский. – Иначе они нас всех тут перестреляют!
– Братцы, за мной! – рявкнул Тимофей и, подбежав к калитке, ударил её прикладом. Массивная и окованная листовой медью, она стояла намертво. – Калюкин, Хребтов, спину подставьте! Лёнька, держи! – Он передал мушкет другу и, как по ступенькам, забежал на спины товарищей. «Лишь бы осколков или шипов там не было», – мелькнула в голове мысль. Пальцы зацепились за верхний край забора, и, перебирая ногами по выступающим камням, он подтянулся. Чисто. Во внутреннем дворике никого не было видно. Спрыгнув вниз, Тимофей вытащил из кобуры пистоль, и очень вовремя, в распахнувшуюся дверь дома выскочило двое вражеских воинов. Бам! – пуля из пистоля ударила одному в грудь, второй