Яфет тревожился все сильнее, Громострел перестал стрекотать, волхв тоже умолк. Теперь едет с задумчивым видом, иногда теребит бороду.
Когда тцар был уже мрачнее тучи, слой розовых лепестков на земле принялся истончаться. Они проехали еще не больше десятка полетов стрелы, как трава вновь зазеленела, и лишь изредка виднеются залетевшие туда лепестки.
– Благополучно, – вздохнул Громострел с облегчением. – Я уже начал было тревожиться!
Соколиный Клюв соскочил с коня, быстрые пальцы разорвали лепесток надвое, он лизнул края, закрыл глаза, долго вслушивался.
– Ну что? – спросил Яфет нетерпеливо.
– Это первые цветы, – отозвался волхв. Увидев непонимающие лица, пояснил: – Не первые вообще, а первые этой весной. Последние горчат, а в этих слышится свежесть подземных вод…
Громострел сказал нетерпеливо:
– Ну и что?
– А то, – сказал Яфет резко, – что скачи обратно, как можно быстрее! Пусть загонят всех коней и заморят волов, но чтобы завтра были здесь! А лучше сегодня к вечеру.
Волхв кивнул, в глазах тихая радость, что не понадобилось объяснять вождю подробно. Громострел послушно повернул коня, но все же спросил ошеломленно:
– Но зачем?
– А затем, – крикнул Яфет свирепо, – что это дерево, если его можно назвать деревом, будет сыпать лепестки еще с неделю! И тогда нам уже не пройти.
Громострел присвистнул, а конь под ним сорвался в галоп, будто был его продолжением.
Волхв указал на дальнюю гору, вершина которой терялась в низких тучах:
– Видишь?
– Гору, похожую на гриб? – уточнил Яфет.
– Нам несколько дней ехать под сенью Мирового Дерева. Оно цветет раз в тысячу лет, но зато засыпает лепестками всю долину. Я читал про это в древних книгах, когда еще был учеником. Кто бы думал, что сам проеду близ этого древа!
Он потрясенно качал головой, неожиданно хмыкнул, засмеялся. Яфет спросил недоумевающе:
– Что случилось?
– Кто бы мог подумать, – сказал волхв, – что такое дерево существует?
Тцар посмотрел искоса. Он слыхивал, что волхвы сами не верят в священные книги, которые читают простому народу, но с таким откровенным признанием пока еще не сталкивался.
Заметив, что лицо волхва все еще сияет улыбкой, но теперь уже улыбка злорадная, и спросил настороженно:
– А чему теперь улыбаешься?
– Да вот подумал, что сарготы тоже запросто могут увязнуть в этих листьях. Нам тогда будет фора.
Яфет ощутил злость, выпятил вперед массивную челюсть.
– Даже если их не остановят эти гигантские лепестки, в итоге их все равно остановят наши мечи!
Дальше ехали медленно. Яфет все посматривает на гору, теперь глаза вычленяют в ней разломы,