Первая любовь Максимки. Сергей Дегтярев

месье Кант, – ответил Сартр с лёгкой усмешкой, – я разделяю Ваши опасения. Для меня сознание – это не застывшая капля, а река, текущая в компании других сознаний. Одинокий феномен – это как носорог без шкуры: не угнаться за ним. Он теряет связь с сообществом, с нашим опытом, и остаётся лишь жалким отголоском индивидуального восприятия.

      Кант кивнул, его лицо, словно эмблема раздумий, засветилось пониманием:

      – Вы правы, мой друг! Если такие индивидуальные явления и существуют, они с трудом станут предметом наук, требующих проверки множеством глаз. Необходимо оставаться открытыми к интерсубъективности, чтобы чаяния могли переходить из одной души в другую.

      – Точно! – воскликнул Сартр, поднимая руку, как будто освещая путь. – Без подтверждения наших переживаний другими, мы остаемся в пределах собственного узкого мирка. Моя философия требует от нас взглянуть шире, чем просто "я" и "ты". Мы должны стать единым целым.

      – Да, именно! – поддержал Кант с гордостью, словно он вновь нашел утерянную истину. – Мыслимо ли представить человека как некую замкнутую субстанцию? Нет!

      Сначала Максимке было интересно что говорили Кант с Сартром, о реальности, о свободе. Но через некоторое время он заскучал. Он уже знал все эти умные разговоры. «Как же это утомительно!» – подумал он и, зевнув, огляделся.

      И тут его внимание привлек человек, который сидел на земле, прислонившись к широкому стволу дерева. У него были длинные волосы, большие усы и какой-то странный взгляд – как будто он видел что-то важное, что ускользало от всех остальных. Этот человек заметил Максимку и подмигнул ему, словно тот ловко поймал муху.

      – Эй, ты! – позвал мужчина, выставляя вперед руку. – Подойди-ка ко мне.

      Максимка, хоть и настороженный, но подбежал ближе: «Фридрих Ницше» – представился мужчина. Немного растерянный, Максимка уставился на него, ожидая, что же будет дальше.