Голос дочки дрожит.
– Нет, – мотаю головой, пытаясь подавить слёзы, наклоняюсь к ней и целую в розовую щёчку.
Кэт обнимает меня за шею и прижимает к себе.
– Я всегда буду рядом с тобой, не волнуйся, хорошо? А почему ты спросила, что ты боишься девочка?
Я легла и прижала её к себе. Маленькое сердечко билось в ускоренном режиме, а тело дрожало.
Моя девочка была отважным и смелым ребёнком, а сейчас чего-то боялась.
– Тебя потерять мама. Я боюсь что ты уйдёшь и больше не вернёшься. Я не хочу без тебя.
Болезненная горечь забралась в сердце и связало горло.
– Не бойся малышка, никогда и ничего. Мы не расстанемся, обещаю. Я люблю тебя Кэт Уокер.
– А я люблю тебя мамочка Ребекка Уокер.
Мы смеётся и вместе засыпаем.
Через полгода я погибла.
Прости меня моя радость, я не выполнила своего обещания.
Но ты должна знать, что я люблю тебя и папу. Все эти годы я помнила о вас.
Может не так как раньше, но я люблю вас. Помни. Знай об этом.
Не верь глазам, верь своему сердцу.
1. Мама рядом
Серафим. Теперь я не простая смертная вошь, которую можно убить и не заметить. Теперь в моих руках настоящая власть. Я Верховный Ангел, звучит правда?
Меня уважают, некоторые бояться и преклоняют колени, презирают за спиной. Считают опасной и жестокой стервой без чести и совести. В любом случае равнодушных нет.
Я шла по головам, стараясь не потерять себя. Они тоже так делали, только я простая смертная и мне многое не прощается.
Мне надо было доказать всем и себе в первую очередь, чего я стою на самом деле. У меня было много шансов и возможностей, я не упустила ни одного.
Я смогла, пожертвовала многим, но сделала, что должна была. У меня получилось, я верила в себя и не сдавалась, хотя очень хотелось. Расплакаться, всё бросить, но вовремя себя останавливала, понимая что хочу этого и заслуживаю. И плевать, что другие считают иначе.
Я утёрла им всем нос, кланяются, а за глаза ненавидят, но что ж, это их право. Пусть тоже попробуют, я не против. Но они не знают какая я, что у меня на сердце и в душе, они не знают меня настоящую. Это всего лишь маска, а шипы – защита от боли.
Холодное лицо стервы, готовой на всё ради достижения цели. Это не я.
Я попала на Небеса шестнадцать лет назад. Меня сбил какой-то заносчивый ублюдок – бизнесмен на машине.
Моё дело закрыли за недостатком улик, я следила за расследованием. Эта сволочь отделалась штрафом, а я потеряла самое дорогое, мой ребёнок остался без матери, а он продолжил жить, как будто меня и вовсе не было.
Через полгода он погиб, его кто-то убил, насколько мне удалось выяснить. И хорошо для него. Я бы убила его сама и нисколько не пожалела об этом.
Может я и безжалостная тварь по вашим понятиям… Я не прошу меня понимать, можете осуждать, только вы не были на моём месте и не знаете сколько людей этот подонок загубил в своей никчёмной жизни.
После гибели я попадаю на Небеса, сдаю тест, поступаю в школу ангелов и демонов, становлюсь Непризнанной.
Что значит Непризнанная?
Это значит, что ты ещё не признан Небесами, ни Адом, ни ангел и не демон.
Никто, пока не докажешь обратное и не примешь сторону.
Не буду утомлять долгими и нудными историями. Вам они не интересны.
Первое время мне тяжело было адаптироваться в школе, тем более на земле у меня осталась семья – любимый муж и дочь, которой я обещала, что никогда её не брошу.
Когда нам давали задание – нужно было спускаться на землю и наставлять людей на путь истинный, после выполнения я шла к своему дому и наблюдала за своей семьёй.
Просто стояла и смотрела, как мой собственный ребёнок растёт без матери. Душила обида и злость за несправедливость, за жизнь, что отняли у меня так резко и жестоко.
Я видела как страдает дочка, видела её слёзы. Кэт садилась на крыльцо, утыкалась носиком в коленки и ревела. Я стояла за забором, сердце рвалось успокоить и обнять, сказать что мама рядом и никогда её не бросала, сказать, что всё будет хорошо. Как и она – я чувствовала себя несчастной и одинокой, никому не нужной в этом мире на Небесах, тогда как дома меня ждёт маленькая дочь.
А однажды, когда я опять нарушила запрет и подошла к дому, моя Кэт с нечеловеческим воем вылетела из дома с криком "мама!" Таким отчаянным и полным тоски, я не выдержала – вышла из своего укрытия ей навстречу.
Кэт врезалась в меня на полном ходу, я поймала её, опустилась перед ней на корточки и обняла за талию.
Глазки опухшие, личико заплаканное, слёзки льются и льются нескончаемым потоком.
Я не знала, что ей говорить, как утешить, горло сдавило от слёз и слова не шли с языка.
Она тоже молчала, только всхлипывала