Ваня, как бы он не пробовал не пропускали к ней, он уже и цветы носил и конфеты и угрожал, и ругался ничего не помогало. Так и стоял под окнами с цветами и телефонной трубкой, а она в окошко на него глядела, а из-за шторок (чтоб не видно было) девчонки смотрели на героя наших времен, который ради нее готов был и ребенка чужого принять и щас хоть в снег хоть в дождь под окном стоит, да еще и с цветами.
Наконец настал долгожданный день выписки. Ваня встречал ее на крыльце, вместе с Соней и белой розой. Когда она выходила из корпуса, и он увидел ее, Ивану она показалась еще прекраснее чем когда-либо. «Румяная, чистая, и вся моя». Это он подумал про себя. А обнимая ее сказал, как же я соскучился по тебе, и обнял еще крепче аж кости захрустели.
При всем видимом, нормальном состоянии Надя, морально чувствовала себя плохо, она была на грани нервного срыва и в шаге от депрессии. Всегда думала про своего Богдана, каким бы он был, как бы рос, представляла его пятилетним, семилетним, совсем взрослым. При этом думая, как мерзко было носить в себе задыхающийся плод. У которого нет шансов на спасение. Ваня сначала не замечал этих перемен, несмотря на свою чуткость и заботу. Надя через два месяца посчитала неправильны все носить в себе и рассказала ему о своих переживаниях
– ты знаешь меня волнует одна мысль и я не буду спокойна если мы вместе не сделаем это. – С серьезным и задумчивым видом начала она.
– Конечно сделаем, о чем речь?
– Я хочу похоронить Богдана. Как гром среди ясного неба прозвучали эти слова.
– ты все еще думаешь про это, уже два месяца прошло.
– Да я его рожала, и он жил во мне.
– Ладно я не буду спорить. Если ты вернёшься ко мне, веселой и жизнерадостной после этого. – Она промолчала.
– Но ты же знаешь, что хоронить то нечего.
– Знаю. Давай просто памятник поставим, на погосте – при папиной церкви и тогда я спокойна буду.
– Ладно поехали за памятником прямо сегодня, а завтра и поставим.
– Хорошо только ехать никуда не надо. – Она позвонила Дяде Лене из своей деревни.
– Дядь Лёнь здравствуйте, мне крест нужно кедровый на могилку сделать.
– Хорошо сделаю, а кто помер то?
– сын мой помер не родившись, а я его похоронить хочу.
– Ну это правильно доченька, все мы в землице родной лежать должны.
Ты только, Дядя Леня вырежи на кресте надпись для меня. Ты Богом дан был.
– Хорошо родимая, все сделаю, ты на погосте будешь ставить?
– Да.
– Хорошо, тогда я и место подготовлю там. Когда приедешь?
– Завтра.
– Успею. Жду.
ГЛАВА 13
Отношения Ивана и Надежды складывались хорошо, но не торопливо,