– Чего вам? – повторила женщина, вплотную подойдя к противоположной стороне болота.
– Ты – ведьма? – немного растерявшись, не ожидая ее так скоро увидеть, крикнул ей в ответ Всемил, грозно держа вилы в правой руке.
– Отчего же сразу ведьма? – рассмеялась женщина. – Не видишь – болото в моих владениях, так, почитай, что кикимора я. Аль не похожа?
– Не язви, баба! – пытаясь скрыть вдруг охвативший его страх, вновь выкрикнул Всемил.
– Поглядите-ка! Уже баба! – ухмыльнулась женщина. – Уже не ведьма! – Тут она переменилась в лице и повторила свой вопрос суровым, строгим голосом: – Чего вам?
– Это ты хворь на скотину напустила? – осмелилась спросить одна из баб, что стояла за Всемилом. – Это из-за тебя, гадины, наши коровы издыхают?
– Оттого и живу тут, без вас, что вы такие злые, люди… некогда стало мне домом болото это… – сказала женщина с черными косами. – Чего ж вы, как беда у вас, ко мне за подмогой-то бежите? А как случилось чего злого, так меня обвиняете? Знаю я про хворь, знаю. У меня козочка померла три дня тому назад, куры дохнут, да в лесу живность, куда не плюнь, чахнет. Отчего ж вы порешали, что я тому виной? Али в деревне закончились козлы отпущения?
– А кто, окромя ведьмы, хворь напустить может? – спросила баба.
– Когда хворь или мор, то лекарство искать надобно, а не виноватых, – ответила чернявая.
– Ты нам зубы не заговаривай, – снова посмелел Всемил, – все знают, что ты – ведьма.
– И что с того? – невозмутимо спросила женщина на другом берегу болота.
– А то, – сказал Всемил, – что, окромя тебя, некому хворь навести на скотину…
– Как и снять, – буркнула себе под нос та. – Мил человек, – сказала она громко, – вот мое тебе слово. Мне нет никакой надобности мор на живность наводить. Зверушек я люблю поболе, чем человеков. И мне нет дела до ваших слов. Молвите, что вашей душе угодно, на что разума у вас хватит. Мне все одно. Бывайте здоровы…
Женщина развернулась и ушла в чащу леса. Всемил и бывшие с ним люди остались несолоно хлебавши. Кто-то выругался, плюнул под ноги, развернулся и пошел прочь из леса.
– Чертовка, – буркнула баба, что говорила с ведуньей.
– Надо сжечь ведьму, – пробормотал Всемил.
– Чего? – спросила его баба.
– Ничего, – ответил он, – говорю, идем в деревню.
– Чего выходили? – спросила Хавронья.
– Испужались ведьмы, – недовольно буркнул Всемил. – Вышла эта… косы длиннючие, что две змеюки, морда наглая, голос злющий. Вот они и испужались.
– Они? Аль то тебя баба с косами вспугнула? – ухмыльнулась жена.
– Ты чего мелешь, дуреха? – закричал на нее Всемил.
– Я,