Недостойная. Виктория Королёва

с такими не связываюсь! И это осуждение в скупе с презрением, словно на грязь посмотрел, неожиданно больно ранят меня. Большего унижения сегодня не испытывала, а может быть и за всю жизнь тоже. Окатывает ледяной волной.

      Прищуриваю глаза, а он усмехается и качает головой отводя свои. Словно… словно считал меня и клеймо поставил. От отчаянной злости сжимаю кулаки. Несколько секунд смотрю на точёный профиль парня, сука во мне требует подойти и ударить, выместить ярость, но здравый смысл уже перехватил бразды правления.

      От накативших эмоций кидает в жар. Да кто ты такой чтобы клеймо на мне ставить? Что ты, мать твою, обо мне знаешь, чтобы вот так позволять себе смотреть?! Грудную клетку разрывает сотня снарядов.

      Унижение настолько сильное, что вся моя броня рушится. Я же привыкла быть центром сплетен, женской ненависти и мужской похоти, а тут… тут как размазали. Это вопреки всему стало болезненно. Как эхом отдало. Я такой взгляд увидела, когда была на волосок от отчисления. Папа так посмотрел… посмотрел, как на пропащую.

      Пряча нервозность, поправляю кепку, кидаю взгляд на кассу, убеждаюсь, что Ден спиной и что-то активно пихает в карман, трогаюсь с места. Сердечко в груди грохочет, в ушах гул как от двигателя самолёта.

      Ненавижу! Ненавижу!!!

      Не оборачиваюсь, быстро семеню к остановке. Ботинки на платформе неприятно хрустят. Лужи превратились в замерзающую кашу. Моё самое нелюбимое время года. Днём хоть в майке, вечером промерзаешь до задницы.

      Пальчики подрагивают. Папу вспоминаю, дыхание сбивается в который раз. Одобрение отца, его тёплый взгляд и похвала – это то, к чему я стремлюсь всю сознательную жизнь.

      Помню всего его взгляды, когда я в них медленно катилась на дно. И фразу, которая чётко поделила мою жизнь на до и после, тоже помню.