Иона спросил:
– Ты говорил с капитаном?
– С ним.
– А он с тобой?
– И он со мной. Капитан спросил, что я думаю о нашей операции "Облачный столп".
– Ты сказал?
– Я махнул рукой – мол, о чём тут говорить…
– А что капитан?
– Капитан свёл брови.
– Это всё?
– Нет. Ещё он опустил глаза и сказал: "Вам представилась возможность проверить функциональность ваших сердец и мозгов".
– А что сказал ты?
Вначале я подумал о нашем бессмысленном вояже, а потом сказал:
– Так точно, командир, кое-что наши сердца и мозги ощутили, потому-то я и пришёл просить для себя и моих бойцов немного отдыха. На недельку. Разве мы не заслужили?
У капитана были хмурые брови, пересохшие губы, воспалённые глаза.
– Ну, да… – сказал он. – Хотя бы за то, что избежали гибели…
– А что сказал ты?
Я смолчал.
– А что сказал он?
У него напряглись мускулы лица, но вдруг он улыбнулся одной из тех улыбок, которые держат тебя на почтительном расстоянии.
– Вы остались целы… – сказал он.
– Так точно! – сказал я. – А как с неделей отпуска?
– Двое суток, не более. Где мы с тобой пребываем, знаешь?
– Ближний Восток.
– А точнее?
Точнее я не знал.
Капитан подсказал:
– На кратере вулкана.
– Разве?
Капитан понюхал воздух. И мне велел.
Я понюхал.
– Слышишь, – капитан подмигнул одним глазам, затем вторым, – слышишь, как мир дрожит от едкого запаха палёного?
Едкого запаха я не услышал и сказал:
– Война, я полагаю, закончилась.
Капитан поднял на меня пытливые глаза. У него сгорбилась спина. Казалось, ему было не по себе.
– Знаешь, что такое война? – спросил он.
Я кивнул:
– Нечто пакостное, гадостное, грязное…
Он спросил:
– Откуда сведения?
Я сказал:
– Из книжек. История…
Лицо капитана приняло мучительное выражение. Переведя взгляд на окно, капитан покашлял в кулак и устало проговорил: "Мир – это театр с давно устоявшимся репертуаром. Одни актёры изображают тех, кто пытается сделать из пустыни страну, другие – из страны пустыню…Все знают, как выглядят голые деревья, голые вершины гор, голые задницы, но кто знает, как выглядит голая правда? Ни мудрость царя Соломона, ни уроки Спинозы, ни призывы Жан Жака Руссо избавить мир от хаоса не возымели должного результата. Человечество носится по кругу, как лошадь по арене цирка, вновь и вновь возвращаясь к точке вечного самоистребления. История человечества – это спектакль про долгую-долгую битву с непродолжительными антрактами, к тому же всякий раз незамедлительно объявляются неистовые говоруны с животными инстинктами, равно как и такие, кто с широко разинутыми ртами им внимают. Да простят меня домашние животные, люди всегда готовы оскотиниться. Войны подобны эпидемиям, извержениям вулканов и наводнениям бывали прежде, случаются сейчас, будут