Глава 2. Историк
Историк. Крупнокалиберный сплетник.
– Как я люблю романтические истории! Просто дух захватывает! Вот бывают же настоящие мужчины! Вроде бы великий царь, потомок ужасного Чингисхана, этого злодея, беспощадного варвара, и испытывает такие нежные чувства к жене! – все это на одном дыхании выпалила длинноногая блондинка. Солнце палило нещадно, и Селеста сидела в самом сердце величественного творения талантливого архитектора, Тадж-Махале, и делала наброски. Она подняла голову и оценила длину ног восторженной девицы. Та стояла в туфлях на высоких каблуках и вместе со своим спутником, мужчиной лет тридцати с небольшим, закинув голову, любовалась беломраморным мавзолеем. Художница, хоть и не без некоторого раздражения, что ее отвлекают, поневоле стала свидетельницей их разговора, так как вставать и менять место своей ей не хотелось. Она расположилась у фонтана, откуда открывался прекрасный вид на здание головокружительной красоты.
– Да, действительно по дошедшим до нас с тех времен – а это, кстати, был семнадцатый век – сведениям Шах-Джахан боготворил свою жену, – задумчиво произнес мужчина.
– Я читала в каком-то путеводителе, что этот Шах-Джахан познакомился со своей будущей женой, когда им было пятнадцать, и они сразу же полюбили друг друга. Здорово, правда? Ты веришь в это?
– Так и было. Он потом даже дал своей возлюбленной новое необыкновенное имя – Мумтаз-Махал.
– По-моему, звучит довольно смешно – Мумтаз, – по слогам произнесла блондинка.
Услышав эти слова, Селеста недовольно поморщилась. «Ничего смешного, Мумтаз-Махал означает «избранница двора». Что может быть лучше такого царственного имени? Интересно, а как тебя зовут, великолепное невежество?»
– Я уверена, это и есть любовь с первого взгляда! – тараторила восторженная блондинка, – Милый, а ты веришь в любовь с первого взгляда?
– А тебе бы этого хотелось? – насмешливо спросил мужчина, не отводя взгляда от изысканных каменных узоров, которыми украшены стены здания. – Подумай, если бы я верил в любовь с первого взгляда, то я тогда бы влюблялся во всех симпатичных девушек, которых когда-либо видел. Нет, дорогая Мина, в эту чушь я не верю. Я – историк, и верю только фактам.
– Габриэль Крамер, иногда ты бываешь занудой, – надул губки Мина, – но я все равно люблю тебя.
– Сильно? – мужчина повернул лицо блондинки к себе. – Также как Мумтаз-Махал любила Шах-Джахана?
Он кивнул в сторону усыпальницы, белевшей на фоне лазоревого неба. – И родишь мне четырнадцать детей?
Такая перспектива, судя по всему, не вдохновляла обладательницу длинных ног, и она умолкла, наверное, пытаясь представить себя матерью-героиней. Селеста была очень благодарна этому историку, припомнившему такую немаловажную деталь