В моей памяти тут же всплыл вчерашний разговор с бабой Машей: «Женщину в лесу застрелили. Только очень давно, лет двадцать назад…»
Не об этом ли случае бабушка вспомнила? Наверняка, об этом. Не каждый же день в здешнем лесу кого-нибудь убивают! И давность события примерно совпадает – Егору сейчас не больше двадцати пяти. Но если все именно так… Бедный Егор! Мать убили, папаша, судя по всему, его еще раньше бросил.
– Отца ты не пробовал разыскать? – смущенно запинаясь, спросила я.
Рыжий почему-то отвел глаза.
– Пробую. Пока не получается.
– Получится, обязательно получится, – пробормотала я, пытаясь избавиться от болезненного чувства в груди, именуемого жалостью.
С какой стати мне его жалеть? Да, рос без родителей, с одной только бабушкой. Да, детство наверняка было трудным. Однако не похоже, чтобы он чувствовал себя ущербным. Напротив, слишком самоуверен. Принцессу ему подавай, не иначе, или даже королеву… Я же, судя по всему, так, ничего примечательного. Обычная молоденькая дурочка, каких на каждом углу по десятку.
Смириться с этим было просто невозможно. Нужно было срочно что-то предпринять, например, раздобыть новую шокирующую информацию или совершить нечто яркое, экстраординарное, такое, чтобы он, наконец, понял и заценил. Тогда можно будет с гордо поднятой головой вернуться в Москву, где меня ждет не дождется красавец Андрей. День нашей свадьбы ничто не должно омрачить, даже воспоминания о рыжем деревенском парне, оставшимся ко мне совершенно равнодушным…
Жалость к рыжему растаяла без следа, на смену ей пришла злая решимость. Хватит попусту лясы точить, пора, наконец, за дело браться!
– Что-то библиотекарши долго нет… – нетерпеливо сказала я, вертя в руках «колдовскую» книжку.
– Могу и я за нее поработать, – потягиваясь, произнес Егор, неспешно поднялся из-за стола и направился к ящичку с формулярами.
Я незаметно его разглядывала и, должна была признать, что, если б не цвет волос, он был бы очень даже ничего! Ростом хоть и пониже Андрея, зато стройнее, крепче, мускулистее. Фигура как у гимнаста – широкие плечи, крепкая спина, узкие бедра… Размашистая пружинистая походка… И было в нем еще кое-что, напрочь отсутствовавшее в Андрее. Естественность! В отличие от моего красавца-жениха, Егор не демонстрировал себя аудитории, а просто делал то, что делал, в данный момент рылся в ящичке с формулярами. Через несколько секунд он выудил оттуда маленькую картонную карточку.
– Ты ведь Ельцова, как и бабушка? – спросил он, поворачиваясь ко мне.
Я мгновенно отвела взгляд, смущенно уставившись на свои ступни в открытых босоножках.
– Ну, да, Ельцова.
Он отвернулся, чтобы сделать пометку в карточке, я тут же вновь стала